Чья фамилия одной из первых возникнет в вашей голове при упоминании Великобритании? Пожалуй, Шекспира. А чем особо известны англичане? Своим юмором. Видимо, автор этой подборки решила совместить и то, и другое, включив фарсовую комедию, основанную на мотивах всем известной шекспировской трагедии 'Гамлет'. Но это не экранизация, а нечто совершенно иное и по форме, и по содержанию. Том Стоппард сам написал сценарий и сам же занял режиссерское кресло.
Итак, как я уже сказал, за основу взят 'Гамлет', но он служит всего лишь фоном, поскольку главными героями пьесы (именно пьесы, потому что это больше похоже на спектакль, чем на фильм) стали придворные с трудно выговариваемыми именами - Розенкранц и Гильденштерн. У Шекспира они особой роли не играют. Вот и здесь герои ищут смысл своего пребывания в сюжете. Идея взглянуть на трагедию под другим углом зрения, конечно, по-своему оригинальна. Вроде и знакомый сюжет с цитированием шекспировских реплик, а вроде что-то свежее. Но это свежее мне не понравилось, потому что тут уже не Гамлет сходил с ума, а я сам от увиденного абсурда.
Если сначала меня еще забавляла импровизированная игра в теннис с вопросами, то потом я просто устал от фарса. А фильм-то идет два часа! Такого вида юмор на любителя, коим я не являюсь. Откровенный стеб уличных актеров на классические сюжеты и карикатурная постановка 'Гамлета' меня не впечатлили. Как бы хорошо ни играл дуэт Гари Олдмана и Тима Рота, Розенкранц и Гильденштерн остались для меня фоновыми персонажами, не вызывающими ни малейшего интереса. Не люблю комедии, построенные на абсурде. Мне не понравилось. Еще один автор решил осовременить классику и погреться под лучами шекспировской славы.
Никогда не видел более мертвого актера (с) Седьмая печать
Томас Стоппард решил сам экранизировать свою пьесу, как это делал Ингмар Бергман с «Седьмой печатью». Конечно, автор лучше кого-либо знает, как перенести произведение на экран, но в случае с «Розенкранцом и Гильденстерном» отсутствие режиссерского опыта определенно навредило картине. Не потому, что от фильма веет театром – долгое время советский кинематограф не мог избавиться от признаков «сохи», - а потому что снят он очень слабо.
Классическая пьеса Шекспира, в которой героям Розенкранца и Гильденстерна отводилась роль всего лишь придворных, была вывернута Стоппардом наизнанку и превращена в попытку математически и логически препарировать духовные искания принца Датского. В результате чего рассуждения Гамлета о «вывихнутом веке» кажутся бредом сумасшедшего – эдакое «Горе от ума» глазами Фамусова, Скалозуба и Молчалина (людей по-своему неглупых и достойных, но явно уступающих по достоинству «сумасшедшему» герою - Чацкому). Псевдофилософские размышления Розенранца и Гильденстерна, физические опыты, попытка психологического анализа – это те действия, которые меньше всего подходят к произведению о духовных исканиях. Проблема бездуховности и безнравственности, прикрываемых маской логики, проходящая через произведение Шекспира, используется в «РиГ», как нечто верное. Поэтому пародия на Принца выглядит гнусно, а фарс неуместным и притянутым. Для размышлений о том, что смерть актера явление обыденное, что существует некоторая судьбы, а все относительности и двойственно, подложка из классического произведения не была необходимостью. Скорее только привлекающим внимание элементом.
«РиГ» портит операторская работа и монтаж. Кадр выстраивается таким образом, что лицо или фигура играющего актера может быть срезана, или на протяжении одного плана демонстрируются затылки актеров. Положение камеры зачастую тоже выбрано неудачно, отчего кадры выглядят чрезмерно любительскими и постановочными. Если бы в картине не снялись такие актеры, как Гари Олдман, Тим Рот и Ричард Дрейфус, то можно было предположить, что это непрофессиональная любительская постановка по мотивам некоторой пьесы. Набивший оскомину монтаж, когда в кадре строго говорящий, когда смена кадров и планов происходит неоправданно быстро – в сценах с минимальным действием этот недостаток проступает особенно ярко. Как Моцарт пенял Вагнеру на обилие лишних нот, так и в «РиГ» много лишних кадров и актеров в кадре.
За двадцать лет до «РиГ» был снят «Монти Пайтон и священный Грааль» (или «Монти Пайтон в поисках Священного Грааля»). В фильме Терри Гиллиама и Терри Джонса используется прием, суть которого заключается в следующем: герои скачут на невидимых лошадях, а цокот копыт озвучивается при помощи половинок кокосовых скорлупок. В «РиГ» подобный прием был применен в сцене поединка на шпагах. Обойтись без сравнения «МПисГ» и «РиГ» очень трудно, потому что обе картины – чистой воды фарс с пространными размышлениями и логикой абсурда. Юмор Стоппарда более клишированный и не изобретательный, за исключением, пожалуй, сцены поединка вопросов по принципу игры в теннис.
Актерский дуэт Гари Олдмана и Тима Рота – лучшее, что есть в картине. Интересные характеры, сыгранные актерами в свойственной им манере, не смогли испортить ни операторская работа, ни монтаж. Органичную связку дополнила труппа во главе с Ричардом Дрейфусом, раскрыться которым в полную силу не дал употребленный не к месту динамичный монтаж. Взаимодействие Розенранца и Гильденстерна между собой и с труппой бродячих актеров, которые чем-то напоминают актеров из «Воображариума доктора Парнасса» (вновь перекличка с фильмом Гиллиама, теперь в обратную сторону), смотреть намного интереснее, чем любую сцену, в которой задействованы главные герои пьесы Шекспира.
ИТОГ: слабая, но занятная экранизация пьесы Стоппарда в исполнении автора. Построен фильм, как и первоисточник, на попытке отыскать логику там, где ее искать не стоит (- Темно! – Так ночь! – Сейчас и днем бывает темень!) и псевдофилофоских размышлениях. Как и выступление труппы Дрейфуса – скорее развлечение для пабов.
