Малоизвестный телефильм Занусси «Контракт» создавался им как сатирическая комедия, направленная, как против «красной», так и против западной буржуазии, но персонажи картины настолько отвратительны и не вызывают ни малейшего сочувствия, что смотреть ее очень трудно и неприятно. Из фильмов последних лет скорее всего «Торжество» Винтерберга больше всего напоминает «Контракт», но обставляет его по всем фронтам: Занусси не смог создать увлекательного повествования, запоминающихся типажей, преодолеть примитивные задачи социальной критики, кроме которой в «Контракте» ничего нет. «Торжество» било зрителя по голове изнанкой буржуазного благополучия, там все было смонтировано, срежиссированно и сыграно на высочайшем уровне. В данной же ленте Занусси буксует сюжет, в сценарии отсутствуют «ударные» сцены, персонажи неинтересны и мелки.

По степени отвратительности типажей «Контракт» напоминает «Свадьбу» Олтмена, с которой есть даже сценарные переклички, но если Олтмен – мастер мозаичного повествования, где каждый эпизод равноценен целому, то у Занусси есть две сюжетные линии, то пересекающиеся, то расходящиеся, то провисающие. Порой он не знает, что с ними делать. И лишь образ Петра с его финальным бунтом вписывается в тематику кино «морального беспокойства», вызывая в памяти героев «Защитных цветов», «Спирали», «Шрама» и «Без наркоза», но эта линия не развита и брошена режиссером на произвол судьбы.

«Контракт» стоит смотреть только по двум причинам: во-первых, чтобы увидеть эпизод эволюции Занусси от его ранних камерных драм («Семейная жизнь», «Иллюминация») к поздним социально-критическим полотнам («Сердце на ладони», «Инородное тело»); во-вторых, чтобы понять, что такое «красная буржуазия» - отвратительнейшее явление сытого мещанства позднего совка. О ней сейчас левые предпочитают не говорить, забывая о том, что именно ее бескрылость и двуличие похоронило социализм во всем мире. В «Контракте» есть много неочевидных символов: например, в финале, когда гости едут на лошадях в ночи с шумом и песнями, а в это время горит их дом и навстречу мчится пожарная машина с сиреной. Что это, если не изящный намек на духовное неблагополучие сытого мира?!

Занусси всегда был художником разбуженной совести, то есть тем, кто напоминал не только о том, что жизнь в соцлагере почти ничем не отличается от буржуазной жизни на Западе: то же мещанство, тот же прагматизм, та же бездуховность. Как показывает Занусси в «Контракте» за фасадом бравурного строительства социализма кроется карьеризм, вещизм, потребительская психология (как гонялись за вещами в совке нам расскажут наши родители!). Конечно, коммунистическая идеология – сама по себе людоедская, основанная на классовой ненависти и зависти, но верящие в нее фанатики – по крайней мере служат идеалам, пусть неверным, но идеалам. Мещане же, которых при социализме было большинство, не верили ни во что, кроме своего брюха, кошелька и чешского пальто.

«Контракт» не способен удивить сегодня никого в эпоху разнузданной роскоши буржуазии, в эпоху беззастенчивой экономической эксплуатации: сейчас так жируют, что «красные буржуа» выглядят на этом фоне нищими. Однако, Занусси – христианин, и не случайно именно юная католичка в «Контракте» бунтует против окружающего свинства: христианские идеалы, которые стремился уничтожить коммунизм и которые презирает капитализм, оказываются для режиссера и верного ему зрителя единственным маяком в мире тотальной изменчивости и духовного проституирования. И в отличие от многих его коллег этот вывод у Занусси выглядит убедительным и органичным, что оправдывает малоудачный «Контракт» в глазах взыскательного синефила.