Режиссер Мортен Тильдум и сценарист Грэм Мур поместили историю о сражении британского гения с немецкой шифровальной машиной «Энигма» в обрамление драмы об аресте математика по обвинению в непристойном поведении (в Англии начала 1950-х под этим подразумевался гомосексуализм).
Центральная линия фильма посвящена, конечно, той самой героической схватке учёных с «невзламываемой» «Энигмой» — эта история рассказана увлекательно и максимально просто, и к тому же с чувством юмора.
В конце концов, «Игра в имитацию» так и подталкивает к сочинению какого-нибудь издевательского каламбура над названием, отмечавшим бы искусственность фильма, чьи создатели слишком увлеклись желанием угодить всем, что сделало картину поверхностной, пресной да еще и псевдобиографичной.
Страшная и поучительная история о дискредитации сексуальных меньшинств, упакованная как английский шпионский триллер, да еще с Бенедиктом Камбербэтчем: чего еще можно желать? Например, чтобы фильм был еще и талантливым — но это, признаем, непозволительная роскошь. А так «Игра в имитацию» — очень полезное кино, пригодное и для «Оскара», и для проката.
В плюсе же то, что «Игра в имитацию» — как и любой другой хороший фильм — выходит за рамки исторических фактов и дает свою интерпретацию реальности, где удивительно точно, в духе самого Тьюринга, человек предстает машиной, которой еще очень далеко до совершенства.
До российских экранов добралась «Игра в имитацию» — аккуратный и непритязательный фильм про изобретателя компьютеров Аллана Тьюринга, тем не менее, очень важный в плане если не художественном, то точно — идеологическом.
«Оскар» за лучший монтаж — минимум (и, пожалуй, максимум), чего заслуживает этот аккуратный и академичный фильм о том, что у кроссвордов и человеческого общения куда больше общего, чем принято думать.
Такой стыдливый подход не только лишает «Игру в имитацию» драматического напряжения, но и обедняет образ Алана Тьюринга, который в конечном итоге все-таки представляется авторам фильма блестяще сконструированной двуногой вычислительной машиной, а не человеком, способным на незапрограммированные поступки.
«Игра в имитацию», если задуматься, хороша решительно всем, кроме своей ужасающей линейности: при всех видимых достоинствах перед нами — стандартный и абсолютно предсказуемый байопик с оголтелой претенциозностью, поданной под видом драмы.
Зато остроумные диалоги и замысловатый параллельный монтаж, соединяющий воедино три разных периода жизни Тьюринга — его юношество и учебу в Шерборнской школе, военные годы работы в Блетчли-парке и арест в 50-х — насыщают пространство фильма необходимым напряжением и разглаживают все стереотипные стилистические складки.
В центре фильма — не столько история раскодировки, процесс которой показан довольно поверхностно и пунктирно, сколько история противостояний самого Тьюринга. Так что это не интеллектуальный детектив и не военный боевик, а скорее психологическая драма.
Сцены из жизни Тьюринга, разворачивающиеся в трех временных пластах, дежурно чередуются, а все прекрасные трюизмы, звучащие в картине, педантично распределены по почти двухчасовому хронометражу.
Впрочем, если оставить в стороне занудство, окажется, что, как и в большинстве случаев с «качественным английскими байопиками», проблема не в манерности, натужности и показательной многозначительности, не в пижонском самолюбии и даже не в этой пропахшей нафталином благопристойности. Просто если найденный в шкафу пиджак прекрасно смотрелся на дедушке в 1951-м, это еще не значит, что в нем стоит выходить на улицу.
Да, «Игра» — стильное историческое кино, в ней есть пара сильных сцен, а харизму ее актеров отрицать невозможно. И лента, по крайней мере, привлекает внимание к Тюрингу, о достижениях которого многие даже не подозревают. Но великий ученый заслужил более близкий к реальности портрет.
Это впечатляющая, берущая за душу судьба — и Бенедикт Камбербатч в роли Тьюринга выдает перформанс, который оказывается сложнее и многограннее, чем сам фильм.
Надо сказать, что уже довольно давно не было подобного фильма, построенного на интеллектуальном спарринге. Кажется, некоторое критики находят ленту безнадежно старомодной? Ну что же, по мне это, скорее, — вечнозеленое ретро.
