Этому фильму не хватает как ни странно хорошо доработанного сценария, так как герои, типажи, даже камера и местами даже мысль – все это есть. И вполне приковывает, не давая переключить на другой канал, хоть это и проще простого.
На первый взгляд этот фильм и правда создает впечатление авторского подвига, портреты в лаконичном освещении, молчаливые сцены, такой убедительный строгий взгляд героини, этому хочется верить и с этим хочется прожить. Но провальная логика в истории, банальность и затянутость многих сцен и нависающая от этого пустота, разрушают прелестные фотообразы как главную мечту режиссера. Не плохо, по крайней мере, что он сам ими любуется, выбрав их, между прочим, очень точно – разными! Но кино – это сложная механика о человеке, то есть незаметная механика, если она мастерская, всякий раз вырастающая в вихрь настроения, сочувствия, любви или ненависти и тд. Но здесь же ясно, что фильм просто скучный, а сценарист каким-то невидимым тормозом не дает героиням быть органичными, бесбашенными и мешает сделать фильм живым. Думаю, они бы справились. И это при том, что основная тема выбрана отлично! Вот только если бы фильм снимал суперпрофессионал, у меня не было бы чувства, что я листаю журнал «парикмахерское искусство» (это из-за крупных планов причесок, новых почти в каждой сцене), а увижу еще и психологию.
Говорят, что критиковать просто, но в этом случае не смотря на слабый результат, автора следует похвалить авансом за смелый дебют и за точное направление, и, пожалуй, за попытку сделать собственное кино. За то, что он, выбрав социальную тему, пытался решать ее эстетически. Эта задача большого искусства. И это верная дорога. И, наверно, прислушиваясь к внутреннему чувству, он сообщил, что взрывать – это порой единственный выход.
Я верю, что талант и вкус развиваются, и свежие идеи часто бывают несовершенны, разворачиваясь в полной мере лишь через время и с опытом. Пожелаем режиссеру ему удачи и хороших сценариев!
Взяв неисчерпаемую тему молодежного террора через призму субкультур, Саулюс Друнга расставил интересный акцент на представительницах женского пола, стравливая в одной картине бунтарку с короткой стрижкой и невинного ангелочка из провинции, показывая во что может обратить 'педагогическое образование' первую и городской андеграунд вторую. Наглядная демонстрация в принципе оказалась в замыкающем эпилоге, едва ли не противоречащим всей основной картине и категорически не нужным, но бурной сценой заканчивающей основную, по всей видимости, авторскую задумку.
Темп действия очень лихо набирает обороты, громкий звук саундтрека регулярно долбит по ушам, неровный монтаж внезапно начинает и прерывает развернувшиеся на экране сцены, а на фоне драмы о выживании в городских условиях разворачивается на только анархический беспредельный террор, но и даже история лесби-любви, невероятно тонко выстроенная и блестяще обыгранная.
Изумительный кастинг, влившийся в своих персонажей настолько идеально, вызывает абсолютный восторг буквально с самого начала. Здесь все настолько искренние и живые, что картина держит в эмоциональном напряжении от начала до конца. Трансформация характеров по мере развития действия, смена амбиций и пересмотр приоритетов, переданы с большой долей логики событий и непосредственно интереса к продолжению увиденного. Удачные сценарные находки до и дело удивляют и ставят персонажей в такие рамки, из которых находится удивительный и впечатляющий выход. Каждый раз становится все более любопытно, куда же все это приведет, и что будет с героями дальше.
Эмоциональной насыщенности добавляет и сильная, грациозно продуманная история отношений. Ангел и дьявол в своем взаимодействии преподносят такой контраст взглядов и мировоззрения, то разделяясь, то тесно переплетаясь между собой в различных смысла выражения, что дух захватывает от таких замечательных героев, не смотря на устраиваемый ими вандализм и преступления. Брутальная жестокость контрастирует с лесбийской эротикой, наивность выступает оппозицией опытности, а знания в противовес устоявшимся реалиям. Бунтарский дух и способы адаптации в продуманной до мелочей истории.
Анархия, выстроенная стимулирующим фоном, выбрана скорее как наиболее яркое и экстремистское направление среди молодежных субкультур. В конце концов снимать кино, скажем, об угрюмых готах, ничего не понимающих в готике было бы куда скучнее, чем об анархистах, не имеющих толком к анархии никакого отношения, заодно сюда удалось поместить извечное противостояние 'неформалов' с так называемыми 'гопниками', стычкам которых можно посвятить и отдельную картину. Ну а подобные историю среди андеграунда наркоманов или в среде нацистов изъезжены вдоль и поперёк, поэтому куда интереснее смотреть на ни чуть не менее актуальных панков-анархистов, тем более когда подавляющая часть персонажей - женского пола.
Фильм получился бы абсолютным шедевром, если бы у режиссёра хватило смелости не добивать анархическим эпилогом, а остановится на кульминационном светлом моменте - заключительных улыбках в учебном заведении, слепив-таки городскую сказку вместо безумного финала. Концовка угробила многие благие начинания, хотя в каком-то смысле довела персонажные зачатки характеров до должного конца. Но форма выступила против содержания, фабула слишком скомкано уместилась в выделенный хронометраж, а толкового завершения так и не получилось, что сильно бьёт по впечатлениям.
И тем не менее, не смотря на то, что все поднятые проблемы ни один тематический фильм, включая этот, не в состоянии охватить, цепляющую и трогающую историю создателям развернуть удалось. Яркий кастинг, выдавший столь же колоритных героев, приятно запоминается и разыгрывает отличную драматическую основу показанных событий, а общий драйв картины помогает столь стремительно окунуться в действие и переживания, что цепкая атмосфера действительно заслуживает похвалы. Получился великолепный фильм, испорченный собственным финалом, но не теряющим от этого многих своих достоинств. Прекрасная и очень интересная история о молодых девушках в криминальной среде.
Смотря этот дебютный фильм молодого литовского режиссера (как образчик молодого кинематографа молодого государства) отчасти соглашаешься с жюри Московского кинофестиваля, отметившего его в конкурсе дебютов 'Перспектива'. Я не знаю какие у фильма были соперники и критиковать жюри в круг моих целей не входит - я упоминаю об этом факте только потому что фильм действительно ценен как пример возможной перспективы, ибо сам по себе он ничего особо ценного или оригинального не представляет. Картина делает в сущности то, чего ждешь от кинематографа маленькой молодой страны, почти никак не проявляющей себя на кинопорище: в ней копируются иностранные шаблоны и стереотипы (преимущественно американские); есть связующие весь сюжет (в общем-то средненький) линии, но они порой кажутся не очень убедительными и четкими.
Тем не менее стоит отметить, что смотрится фильм легко и особого раздражения не вызывает, а его сценарий, впрочем, не особо хорошо проработанный, может даже увлечь.
Помимо прочего, интересно посмотреть на отделившуюся от СССР 20 лет назад прибалтийскую республику и срез жизни молодежи в ней, за что фильму отдельная благодарность.
Я все-таки люблю всякие редкие фильмы, которые редко добираются до кинотеатров, да даже до экранов телевизоров. Среди них попадаются по-настоящему качественные, интересные, а иногда – просто претенциозные, но не содержащие в себе чего-то реально стоящего. Куда отнести «Анархию», я пока не решила: наверное, я до сих пор в фильме не разобралась.
На первый взгляд, «Анархия» - вне всякого сомнения, «умный» фильм, в котором можно найти и проблему, показанную на примере отдельно взятого района, и противоречие, однако, что хотели сказать, я так и не поняла, может, просто недостаточно просвещенная. Но на второй взгляд, начинает закрадываться мысль, что что-то не то. Фильм производит впечатление, что в нем есть мысль, но есть ли она реально, сказать не берусь.
Появляется ощущение, что зрителю предоставляют упаковку, правильно и грамотно оформленную – эти серые тона, повторяющиеся слова и действия, неформатность – которая, правда, наполнена вовсе не тем, что обещано. Почему же такое ощущение возникает? Возможно, фильм остается непонятым с моей стороны, из-за того, что я вовсе не из Литвы, и проблемы этой страны мне мало знакомы. Однако, что здесь есть? Заявленная анархия. Это явление в данной картине используется в двух качествах: как знамя и как покрывало. Анархия – это и стиль жизни, и просто яркое увлечение. Ничего политического здесь нет, но есть столкновение двух разных культур и порядка мыслей. Почему анархия – знамя и почему – покрывало? Потому что рисуя знак анархии на различных вещах, герои будто оправдывают свои поступки: они идейные, они только за хорошее, просто хорошее в их понимании – вот это. Это все они так называют – анархия – и практически в нее верят. А покрывало? Потому что служит очищением для совести и чем-то, что скрывает криминальность и противозаконность действий.
Вопрос, на который я не смогла ответить: кому адресована эта картина? Если молодежи, то она слишком тягучая, слишком серая. Совсем не факт, что молодежь это способна оценить, да и вряд ли молодые люди готовы ассоциировать себя с героями. Людям старше? Может быть, чтобы иметь возможность пообсуждать молодое поколение. Но такие люди фильм вообще вряд ли увидят. Есть еще фестивальная публика, и, наверное, именно она – целевая аудитория. «Анархия» - возможность заглянуть в проблемы чужой страны, увидеть вовсе не блеск, а практически дно. Может, именно поэтому практически единственным местом действия выбран район советской постройки, где больше старого, и, может даже, замшелого, а не какой-нибудь современный по-европейски квартал города. Есть в этом и некоторое противоречие: район интересен молодым людям, хотя сам район не молод. Столкновение молодой энергии и покоя.
Есть в картине и свои фишечки: например, варенье, которое даже зрителю начинает надоедать, не говоря уж об основных персонажах, которые его почему-то не любят. Варенье кажется каким-то напоминаем о мире и покое, о чем-то самом родном, поэтому, наверное, отказ любых героев от варенья может быть вполне болезненным для героини Вилле. Да и окончание истории с вареньем – явное подведение некоторой черты, когда вот это все, что воплощало варенье, героиня отпускает, меняя свои ценности и приоритеты. Вилле, пусть и главная героиня, в картине выступает как наблюдатель, хотя что-то в ней тоже меняется. Это все стремление к яркости и неординарности, в данном случае, вот в таком вызывающем виде. Сандра – главная анархистка фильма – выступает в качестве привидения, которое существует, говорит с тобой, но которого больше никто не видит. На протяжении фильма сохраняется ощущение нереальности ее существования. Даже весьма откровенная сцена между героинями – это тоже кажется куда больше сном, воображением, чем реальностью. Слишком героиня бесстрашная. Все в ней, одновременно с этим, несколько фальшивое – ее попытки кого-то наказать и побить, ее лихое вождение не своей машины, ее речи… Она почти не живое существо, но воплощение чего-то, что здесь и сейчас становится привлекательным. Ей живым человеком быть и не надо, и ее превращение в него из воинственного приведения в финале приводит к полному фиаско всего, о чем рассказывалось ранее.
Картина эта вовсе не может похвастаться разнообразием мест. Практически все действие происходит в квартире, иногда на ночных улицах или в университете. Все это остается несколько унылым, вполне соответствующим главной линии – якобы анархии. Она, ее проявления – как вспышки пламени в погруженном в сон мире. Но, наверное, такая ограниченность действия – это все-таки плохо. Ведь, кроме анархии, была показана и эволюция самой Вилле – от простой потребности быть самостоятельной и где-то жить и обустраивать свое гнездо, до потребности не быть одинокой. Однако вот эта линия оказалась какой-то брошенной: личной жизни героини посвящен небольшой кусочек фильма, где появляется приятной наружности герой, а все остальное – все равно погоня за призраками, попытка их понять и даже иногда – разоблачить. А призраки разоблачать не надо, ведь это может привести к разочарованию, что еще хуже обмана.
А главную мысль при всем этом обилии слов я все равно не поняла. Понятно, что анархия – лишь прикрытие, пусть и притягательное. Понятно, чего может желать молодой человек. Понятно, что в показанном на экране много фальши. Но в чем главная проблема? Заявленная в самом начале проблема миграции из страны затрагивается в картине всего пару раз… Анархия точно ее не отражает. Возможно, дело в том, чтобы осветить проблему потерянности молодого поколения, у которого много энергии, но много и нежелания что-либо делать, причем принципиального. Для такой молодежи любое социальное движение – возможность как-то выразиться, может быть, и дешево, пусть и с блеском. В этом потерянность Сандры. Но в чем потерянность Вилле? Может, лишь в том, что она этой напускной яркостью не обладает, но она куда более настоящая, и на самом деле, не относящаяся к этому странному слою маргиналов. Как бы там ни было, история несколько странная, несколько недосказанная, и я продолжаю ее не понимать.
Для общего развития посмотреть картину очень даже стоит, но не хотелось бы верить, что наши ближайшие соседи обладают только таким кинематографом. Все-таки есть здесь явная фестивальная направленность, а это дает понять, что фильм – вовсе не типичный представитель индустрии. Правда ли показана в фильме, я не знаю и вряд ли узнаю. Приходится еще и признать, что фильм не очень хорошо снят, повествование довольно медленное и монотонное, несмотря на бодрое музыкальное сопровождение. В фильме есть определенное сожаление, но оно не слишком заражает зрителя. Иногда стоит снимать кино с лучшим расположением духа, получиться может пронзительней.
