0. Ещё не осела пыль падающей Вавилонской башни, как люди стали сбиваться в стаи по языковому признаку и прочерчивать сегрегационные границы. На заре своего существования безмолвный кинематограф обязан был перекинуть мостик между людьми разных национальностей, обратиться к тому визуалу, что является общим для всех. Немая и чёрно-белая «Белоснежка» в испанском антураже, где гномы – это карлики-тореро, должна была вызвать чувство соприкосновения со старой сказкой, которая ме
1.няла историю испанского немого кинематографа, до того не способную похвастаться насыщенными страницами. Аграрная Испания в начале двадцатого века тяжело ворочалась в дрёме крестьянской сиесты, охватившей её искусство. Зато с Францией не было таможенных препон и «бунтующая» молодёжь, лишь махнув на прощание, устремлялась на Монмартр, где кровью и биением творческого сердца заведовал такой именитый испанец, как Пикассо. Именно в Париже начинал свою карьеру режиссёр Сегундо де Шомон; французское имя Флориан Рей принял урождённый дель Кастильо. Да и такой общепризнанный мэтр, как Луис Бунюэль, задумав снять свой первый фильм, сразу купил билет до Парижа, захватив с собой из личных вещей только Сальвадора Дали. О национальном испанском кино можно стало говорить только, когда оно и само обрело голос.
Потому бессмысленно искать в ленте Берхера отсылки к маститым испанским режиссёрам, даже если это даёт возможность блеснуть таким богатым словом, как «оммаж». При могучем желании можно найти в ленте немножко бунюэлевского домашнего насилия или сравнить эстетскую стилистику белоснежниковской ярмарки с Браунинговскими «Уродцами», но всё это будет не менее натянуто, чем параллели между «Белоснежкой» и Альмодоваром, которые проводят те критики, что из всего испанского кинематографа знакомы исключительно с эскападами старикашки Педро.
Камера в «Белоснежке» несётся на приделанных колёсиках, заостряя внимание то на глазах персонажей, то на гротескности человеческих фигур, когда их снимают сверху вниз, что переносит нас из заданных сюжетом двадцатых годов в Севилье в операторские изыски пятидесятых.
Но в фильме явственно не только несоответствие времени. Французский период испанского кино почему-то и спустя почти век не дал создать национальный немой кинематограф: в «Белоснежке», где так много корриды и фламенко, практически нет настоящей Испании. Это всего лишь та Испания, что раскинулась ворохом дешёвых поделок на сувенирном прилавке: шапки, шали, граммофоны. В ней нет атмосферы: в старом доме отца Белоснежки не показаны интерьеры, а новенький фургончик с карликами появился только для съёмок и уедет в никуда. Да, есть детали, есть лица зрителей на корриде, но когда режиссёры немого кино экономили плёнку и создавали из каждого эпизодического персонажа яркую, характерную для этого времени и места личность, Берхеровские статисты сливаются в один серый фон.
2.тила создать нечто новое на старом материале. Однако, говяжий бифштекс, сервированный на новой тарелке, всё равно остаётся тем же бифштексом. Старая сказка в новом антураже не становится новой. Берхеровская «Белоснежка» скучна и вторична, как уже один раз переваренный ланч.
Почти все особенности сюжета, не исключая и карликов-тореадоров, взяты из фотосета известного испанского фотографа Эухенио Рекуэнко: заимствован даже портрет тореро на стене. И когда задаёшься вопросом, что у Берхера своего, то оказываешься у пропасти, глядя в пустоту.
«Артист» был плохим, сентиментальным фильмом, но он эксплуатировал сложившиеся голливудские паттерны. «Белоснежка» удушающе сентиментальна, порой принося логику повествования возможности выдавить ещё одну слезинку у зрительного зала. Мама у Белоснежки умерла, бабушка умерла, аквариумная рыбка умер… пардон, любимый петушок был злостно зарезан для рагу, инвалид-отец страдает от плохого обращения. То есть богатый и влиятельный отец, у которого много друзей, страдает от плохого обращения с ним новой жены. Завистливый карлик одновременно и губит, и спасает Белоснежку. Этот калейдоскоп не придаёт глубины характерам, но лишь показывает беспомощность в создании мотивов.
Только концовка, где принца заменяет карлик, блещет какой-то новизной. Лежащая в хрустальном гробу на потеху некрофильской публике Белоснежка – это могло бы стать удивительно красивой завязкой для другого фильма, включающего флешбеки с корридой и приключения с попытками её расколдовать. Но это было бы слишком ново, по-настоящему оригинально и красиво, чего не стоит ждать от фильма, где финальная точка проставлена где-то в середине предложения.
3.жду делом должна создать изящную головоломку для зрителя. Ведь чёрно-белое кино обладает громадной вариативностью воздействия игры двух контрастных цветов. Но именно отсутствие этой игры – самая тяжёлая проблема «Белоснежки». Сиротка Белоснежка приезжает в дом отца, где правит злая мачеха. Оператор по сложившейся трогательной традиции ведёт съемку с крыши здания. И вот тут и становится понятно, чего же не хватает – не хватает тени дома, которая закроет Белоснежку символом её изменившейся к худшему жизни. И глаз мечется, ищет тени, которые поведут со зрителем свою безмолвную беседу, ставя клеймо на злодеях и прячась от внутреннего света добрых персонажей. Но тени безжизненно замерли точно на своих места, даже и не помышляя создавать дополнительное пространство повествования. И невольно задаёшься вопросом: зачем было создавать чёрно-белый фильм, если в нём нет ни одного приёма, который оправдал бы его бесцветность?
Сухая земля Испании, на которой солнце выжигает тёмные силуэты от низких строений, давно привлекала живописцев, которые передавали это резкое сочетание чёрного и белого, чтобы создавать таинственное очарование страны мавров, магов и христианских фанатиков. Но репродукции картин де Кирико не продаются в сувенирных лавках, они – не туристическая Испания, потому известной испанской игре света и тени не место в «Белоснежке», в ней есть пространство только для чёрных вееров с дешёвыми белыми стразами.
4.дленно подбирается к самому главному национальному символу. Коррида – одно из самых несправедливых искусств. Бык, убивший тореро, не получает право на жизнь. Людей завораживает исключительно красота танца человека со смертью, происходящая на их глазах, потому так редко спасение, дарованное быку. Коррида – это Испания: добрая и кровожадная, жестокая и внезапно милосердная. Коррида эстетизировалась в большинстве произведений испанского искусства и кровавые лепестки роз, которые кидает на тело легендарного Манолете в одноимённом фильме дева в чёрном – это сама суть Испании, чествующей павшего кумира. Смерть тореро, поднятого на рога быком, сопровождается полётом белоснежных голубей, знаменующих выход из мира реального в мир национальных героев и мифов.
И этого эстетства нет в «Белоснежке». Быки нападают, льётся кровь, чёрное отравленное яблоко – это разнородное мельтешение вопит о том, что мир мифов так и не распахнул двери, оставив людей с невыразительной старой сказкой, которую пробубнили на новый лад. Невозможно создать эстетскую картинку только зачернобелив её, что подтвердит вам любой профессиональный фотограф. Невозможно браться за воссоздание Испании, не прочувствовав её дух, оставив от страны в кадре только гребни, веера, шапки…
