Переделками старых сказок нынче никого не удивишь. Одни более удачны, другие менее. Конкретно эта лента привлекла намеком на новую «страну приливов» среди Испанского колорита. На деле же оказалось, что это старая добрая Белоснежка, перенесенная на новую почву и обогащенная местной мифологией. Если получившееся и вызывает в памяти, какие то ассоциации, то это скорее Юнг с его архетипами, а также те живописные полотна, на которых библейские персонажи щеголяют ренессансными кудрями. Но меня такое несоответствие ожидаемого и действительного, ничуть не огорчило. Настолько не огорчило, что я всю первую половину фильма ерзала на стуле разрываясь между зрительским долгом и желанием прямо сейчас и немедленно отправиться с разведывательной экспедицией в интернет -магазин. Конечно сюжет не блистал оригинальностью или глубокомысленностью, но я люблю Испанию ( именно вот такую вот сувенирно-утрированную - где коррида под ритмы фламенко; где кровь и песок.) люблю сказки и черно белые фотографии. Плюс актеры были так хорошо подобраны, что казалось, будто и нет никаких актеров, а есть чудная девочка Карменсита, её бабушка, её папа отважный тореро, и его импозантная жена. И уже предвкушался мною, ещё пока неведомый но, несомненно, существующий где- то за линией горизонта юный адонис в усиках..
Но тут режиссер словно опомнился и воскликнув «Елки! Мы же фестивальное кино снимаем!» испортил мне всю малину.
Первая половина фильма была несмотря на все нововведения, очень традиционной, очень ясной и и в хорошем смысле простой. За исключением пары сцен с мачехой, в ней не было ничего специфически взрослого. Во второй, режиссер,- то ли боясь обвинений в ретроградстве, то ли ещё по какой неведомой причине, -повернул сюжет так, что происходящее стало дурную кое -как слепленную артхаусную пародию на Шрека. И ведь нет там и в помине попрания основ, и малы режиссерские правки, но претенциозны донельзя, в том то и беда. Сразу бросается в глаза и затянутость сцен с « гномами» и то, что актрису, игравшую повзрослевшую Кармен кажется буквально взяли – за красивые глаза, потому что кроме этого, в ней нет ничего.
В общем, все как всегда: поиски Нового Слова, убили хорошую историю. Жаль, очень жаль.
На раскаленной эмоциями корриде, за поединком человека и быка наблюдают упивающиеся насилием и адреналином, жаждущие крови зрители. Ослепленный вспышкой тореадор повержен, толпа беснуется, точечная боль пронзает его жену. Ранние роды. Так умерла мать, но на свет появилось белоснежное дитя. Недолго растила ее бабушка, ибо наполненное страстью сердце остановилось. Затем на сцену выйдет мачеха, которая больше всего на свете любит причинять боль. Кармен потеряет свои смольные локоны, вырастет, но не перестанет ценить мгновения, краткие, но счастливые. Остается только танцевать, с опасностью, злобой, любовью, но счастья нет, есть лишь забвение. И фламенко не может длиться вечно, как и жизнь, оно должно прерваться.
«Белоснежка» сшита белыми нитками на заржавевшей от времени швейной машинке из кусков немых фильмов прошлого. Вывернув наизнанку сказку про кому, режиссер изо всех сил старается быть самобытным большим автором, однако тонет в отсылках и стандартных приемах, вроде короткого монтажа и нагнетающей музыки. Однако Берхеру хватает вдохновения заставить парить камеру и вдохнуть жизнь в эту историю. Это не стилизация, по духу - лента о закате. Начало летаргического сна немого кино и свободной Испании до прихода Франко.
Действующие лица остаются фактурами, повзрослевшая Кармен хлопает ресницами, даже когда на нее несется бык, отец страдает, мачеха свирепствует. Красивые, фарфоровые лица, фигурки, которые одну за другой автор бросает на пол, дабы в объективе засверкали осколки. Испания от и до; страсть, гротеск, женщины, все это весело, но уходит на второй план, когда наступает финал. Несмотря на огрехи, это простая, чувственная и лаконичная история, которая близка к тому, что бы запасть в душу.
Ручеек крови из чрева поглощает никому не нужную, блестящую рамку с фотографией уже парализованного тореадора. Кармен пойдет по стопам отца, и попытается взять удачу за рога, но вокруг только балаган с карликами, да злые дяди с контрактами. Танцуй Кармен, танцуй. Сделай это, заставь всех грустить. Почему же ты так любишь есть яблоки? Мир вокруг жесток, прекрасного принца нет в природе, ведь нет и монархии. Оставайся одна, как и слеза что медленно стекает по щеке.
Возвращение к старым приемам – попытка открыть с их помощью новые горизонты. Очень часто это помогает привнести в набившие оскомину истории и съемочный процесс свежий воздух. Несколько лет назад таким проектом стал «Артист», собравший всевозможные награды и полюбился как критикам, так и зрителям. Следующим фильмом, который пытается играть на территории немого черно-белого кино – испанская «Белоснежка».
Сюжет описывать бессмысленно, авторы оставили все в рамках истории, наделив ее дополнительными эмоциями.
Пабло Бергер дал своей героине возможность сражаться, она не принцесса, а девушка, мечтающая о корриде. Его история существует только в данной черно-белой реальности, звуки и цвет испортили бы все.
Сюжет отдает дань уважения, как сказке, так и месту действия. Но все настолько вычурно и безэмоционально, что очень сложно продраться из этого к самой сути картины. Да автор уделил внимание чисто европейским ходам, которых не дождешься от американцев, но итог остается неизменным.
«Белоснежка» - сказка, в которую либо веришь, либо нет. Надеюсь, будут те, кто поверит.
Что самое важно в создании кино? Сценарий, режиссура, визуальный ряд, саундтрек, актерская составляющая? Каждый из этих компонентов фильма, наверное, несет в себе собственную семантику и особое таинство. И в этом единстве искусств, пожалуй, и кроется притягательность большого кино для нас.
История его развивается стремительно и ярко: он коротких беззвучных записей, сделанных братьями Люмьер, до применения сверхсовременных технологий – объемного звука и изображения, компьютерной графики и других чудес. И зритель изменился, сегодня он уже не будет в панике убегать из зала при виде приближающегося поезда, теперь он требует максимального вовлечения в происходящее на экране, он хочет быть внутри истории. Пожалуй, одной из самых заметных и не менее удивительных тенденций современного кинематографа стал ренессанс немого черно-белого фильма. Беспрецедентный успех «Артиста» Мишеля Хазанавичуса позволил и другим режиссерам обратиться к истокам киноискусства.
В 2013 году на вручении наград Испанской киноакадемии «Гойя» триумфатором стал фильм Пабло Бергера «Белоснежка». Это адаптация сюжета о красавице и семи гномах под реалии Испании 1920-х годов. С одной стороны, это лиричное и изысканное признание режиссера в любви к немому кино, а с другой, гимн испанской культуре – трепетной и страстной музыке фламенко и трагической красоте корриды.
Не стану раскрывать подробности и без того известной всем истории, и, думаю, что Бергер взялся за нее не для того, чтобы просто пересказать еще раз. Просто хочется понять, что так впечатлило академию кино Испании и зрителей в фильме, где мы не слышим голосов героев, их интонаций, не видим игры цвета в кадре, не ждем новой сюжетной линии? Что остается нам из той палитры приемов, которые создают тайну кинопроизведения? Не так уж и много: построение кадра, музыка, актерская игра… Но и не мало, правильнее даже будет сказать, что нашему вниманию представлено роскошное зрелище. Мы имеем редкую возможность, не отвлекаясь ни на что, сконцентрироваться на красоте этого фильма. Контраст черного и белого цвета, казалось бы, такой привычный и банальный сообщает картине простой, но захватывающий драматизм. А простые и в чем-то схематичные образы главных героев, как и эти сочетания света и тени, формируют такие понятные и знакомые с детства образы: добрая падчерица, злая мачеха, слабовольный отец… Они так же просты и однозначны, как и цветовое решение картины, но за этой простотой кроется вечное противостояние добра и зла.
Другим достижением этого фильма стал актерский состав. Когда артист не может работать голосом, а жесты, согласно законам жанра, довольно однообразны и подчас слишком экспрессивны, главным актерским орудием становится взгляд. Какие глаза у исполнителей главных ролей: томные и ласковые у Кармен (Инма Куэста), сияющие и нежные у Карменситы (Макарена Гарсиа), равнодушные и холодные у Энкарны (Марибель Верду), ясные и грустные у Антонио Вильяльты (Даниэль Хименес Качо), добрые и трогательные у Доньи Кончи (Анхела Молина), преданные и любящие у Рафито (Серджио Дорадо). Эти глаза все могут выразить без слов, и тогда понимаешь: настоящее кино не имеет границ.
Но самая яркая краска в палитре режиссера Пабло Бергера – это любовь! Его любовь к своим героям и к своей истории, к культуре и музыке. Любовь Кармен и Антонио. Любовь юной Карменситы к своему больному отцу. Любовь преданного Рафито к девушке-тореадору. И, конечно же, любовь к кино! Эти подлинные эмоции согревают фильм, превращают его в удивительное душевное переживание и визуальное приключение, создают настроение легкой ностальгии по тем далеким временам, когда маленькие циркачи ездили по стране в деревянном фургончике, когда деревья были большими, а настоящие принцы способны были пробудить спящую красавицу!
