С трёх до семи у всех ребят наступает детство. Никто не сказал Ионе, что всё это время он проведет в концентрационном лагере. Он видел, что вокруг происходит что-то не то, но не знал, чем оно закончится, куда его приведут некрасивые жёлтые звёзды на одежде. Скрытность отца и осторожность матери казались ему похожими на приключение, как и отъезд за город, продолжившийся долгой историей в искренних словах ребёнка, вспоминающего ужасное, без тени ужаса на детских устах.

Удачный выбор рассказчика подкрепляется успешным переходом от младенческого лица начинавшего монолог Люка Петтерсона к невинному взгляду сменившего маленького рассказчика юного Дженнера Дел Векьо, продолжающего совать нос не в своё дело, нарываясь на неприятности и попадая впросак, оставаясь в плену заблуждений и невинности, привыкая к боли и опасности, иногда и не догадываясь, до чего она высока.

Опираясь на контраст нежного возраста с жестокой действительностью, кино целенаправленно разводит на чувства, вынуждая включаться в игру переживаний, подстёгиваемую детскими глупостями и опасной неосторожностью, которые неизбежно преследуют новичка по возрасту и по месту в подростковой компании, куда набивается в товарищи самонадеянный персонаж, не переставая расти, вопреки военному времени, привыкнув к ударам и боли, не зная страха взрослых, изведавших правду по имени Смерть. Неведение дарует Ионе бесстрашие, позволяющее ребёнку пережить опасности, уцелев в чреве огромного монстра, аналогией которому поставлено лагерное житьё.