Сняв очередную анемичную, эталонно блеклую картину о трагическом несовершенстве человеческой природы, корнях бытового зла, отчуждении как обратной стороне близости и прочих хорошо знакомых нам вещах, Гренинг определенно добавил к методу что-то свое. Добавил так удачно, что стал главной и единственной сенсацией последнего, во многом спорного, Венецианского фестиваля…
Единственной сенсацией 70-го Венецианского кинофестиваля стал немецкий фильм «Жена полицейского» Филипа Гронинга — трехчасовое исследование жизни в одной отдельно взятой немецкой семье.
«Жена полицейского» немца Филипа Гренинга — фильм самовлюбленный, претенциозный, спланированный тщательно, как ненужное убийство.
Открытия в кино, где все уже открыто, становятся очень редкими. Возможно, перед нами одно из них. Под простым названием «Жена полицейского».
Будь это обычная картина, отмонтированная в конкретном временном отрезке, получилась бы социальная драма. Дробление же на эпизоды каждый раз повергает в ступор и открывает совершенно новые, неожиданные темы.
Трехчасовой опус такого редкого жизнеподобия, что от него невозможно оторваться, единственный очевидный претендент на главный приз.
Это, несомненно, новое слово в искусстве, которое, вероятно, не сразу будет понято и оценено, но которое произведет медленный переворот в представлениях о прекрасном — такой же, какой произвели фильмы Ханеке, Триера и Зайдля…
Фильм Филиппа Грёнинга снят невероятно изощренно — в нем столько визуальной изобретательности и в то же время столько правды и точности, что кажется, все остальное — простая арифметика перед высшей математикой его киноязыка.
Минималистская «Жена полицейского» обладает нестерпимым саспенсом, притом что дистанция взгляда режиссера и зрителей сочетается с глубинной погруженностью в экранную реальность.
