Это невероятно талантливый фильм! Тонкий, элегантный, романтичный и какой-то очень и очень светлый.
Утверждать, что «Артист» — оммаж раннему Голливуду, означает ограничивать увиденное.
Фильм «Артист» заявлен как немое черно-белое кино. Это неправда. «Артист» — кино обесцвеченное и обеззвученное. Согласно Хазанавичюсу, в инвалидности тоже есть свое обаяние. С тем же успехом можно написать рассказ о школьной любви, нажимая на кнопку Enter после каждого шестого слова, и выдать результат за подражание Гомеру.
Любопытнее всего то, как в «Артисте», являющем собой прежде всего сделанную по всем законам жанра классическую и совершенно вневременную киноисторию любви (между мужчиной и женщиной, а кроме того, между актером и кинематографом), вмещается немало лукавых подтекстов, касающихся дня сегодняшнего.
«Артист» выглядит удивительным образцом кино, какого уже не снимают, и вместе с тем ни капли не старомодно. И главное, что его звезды — Жан Дюжарден и жена режиссера Беренис Бежо — вполне могли бы сверкать на экранах двадцатых не менее ярко, чем сейчас.
Выясняется, что современные зрители не только готовы смотреть романтическую историю без цвета и озвученных диалогов, но более чем разделяют ностальгические чувства постановщика. Единственная встреченная претензия к фильму, кажется, заключается в том, что оно сделано так, чтобы всем нравиться.
Как ни странно прозвучит сравнение «Артиста» с «Аватаром», однако по сути своей фильм Хазанавичуса тоже один сплошной спецэффект, диковинный аттракцион, переносящий зрителя в некий фантастический, виртуальный мир.
Во-первых, он замечательно снят. Чтобы сделать черно-белое изображение эффектным и глубоким, фильм снимали на цветную пленку, потом изображение корректировали, добиваясь густого черного и сияющего белого, отчего каждый кадр кажется фотографией из лучших и самых стильных глянцевых журналов.
Таков и «Артист»: чтобы не поддаться его очарованию, надо как-то специально настроиться, съесть что-нибудь кислое или записаться к стоматологу. Чтобы не дать ему очередную премию, надо ненавидеть кино, мужчин, женщин и маленьких собачек. В нем обаятельна даже расчетливость, заметная на каждом шагу. Как всякая вещь без изъянов, он вызывает подозрение: все слишком хорошо, так не бывает.
Мишель Хазанавичус, сознательно лишив себя одной из главных опор для фильма — диалогов, нашел другую. Свою собственную любовь к старому кино: и не только к режиссерам, но и к зрителям, которые удивлялись, пугались, переживали, и эти чистые чувства не надо было вытягивать с помощью особых запахов, 3D и прочих спецэффектов.
«Артист» — немое кино, о чем давно известно всем заинтересованным. Волновало лишь одно: можно ли с удовольствием высидеть полтора часа на фильме, полностью стилизованном под то «старьё», которое отдельные зрители за кино-то не считают. Не можно — нужно! Работа француза Хазанавичуса столь очаровательна, что покоряет любые страты, о чем, впрочем, заинтересованные тоже давно знают.
История, в конечном итоге, не так важна, когда перед нами феерия формы — а ее Хазанавичус чувствует почти идеально. Черно-белое немое кино о черно-белом немом кино — полтора часа чистого счастья.
«Артист» — по-хорошему контрреволюционный фильм. Он, конечно же, не о том — хотя и об этом тоже,- что кино должно быть черно-белым и немым. Он — о том, что погоня за техническими новинками, детская возня с гаджетами — все это пустое. Звук, губящий карьеру и судьбу Валентена, — метафора нынешних компьютерных приемов, низводящих актера до статуса анимационного персонажа.
Сила «Артиста» — в красоте визуальных и сюжетных виньеток, в выразительном монохроме оператора Шиффмана, в изящных стилизациях композитора Бурса, в беспроигрышном сочетании режиссерской любви к кино и рассказываемой на экране love story.
«Артист» — событие не недели, а года. Возможно даже десятилетия. Не в художественных достоинствах картины дело: фильм, конечно, обаятельный, даже чудный, но не шедевр. Просто «Артист» — удивительная реставрация тех ценностей, которые казались давно отжившими.
Изощренных стилизаторов почти всегда подводит интеллигентность, Хазанавичусу же (тоже, разумеется, не с улицы зашедшему) как-то удалось спрятать всю эту занудную синефилию в складках смокинга.
«Артист» необыкновенно талантлив в каждом кадре. В своем очаровательном лукавстве, в постоянных, хотя и почти неощутимых «репликах a part», в ассоциациях, которые оценит просвещенный, эрудированный зритель. Это отнюдь не ностальгический всхлип по навек утраченному искусству и не формальная штудия для режиссерского выпендрежа.
