Некоторые фильмы не производят впечатление в первый просмотр, их нужно пересматривать: иногда сразу же, иногда через долгий промежуток времени. Сколько фильмов было изругано, потому что они не укладывались в голове с первого раза? А всего то и нужно было пересмотреть. В нужное время, с нужным настроем, и зная сюжет наперед, например, в данном случае, - что это больше психиатрическое исследование, чем детективное.
В свое время, а именно в бытность свою 'свежачком', фильм произвел на меня неоднозначное впечатление: слишком запутанный, слишком загроможденный, какой-то местами отстраненный и не до конца понятный. Но вот включила я его пересмотреть перемоткой, а не получилось, - от начала до конца отсидела не смотря на позднее время и рабочие будни.
Как же интересно его смотреть, зная концовку наперед! Видишь сразу все мелочи, которые раньше мешали и смущали, а теперь прояснились. Пазл неторопливо собирается, и ты испытываешь удовлетворение от проделанной мыслительной сборки, а не пытаешься собрать мозг в кучу от оглушающего удара, который производит фильм в первый просмотр.
Потому рекомендация: фильм смотреть желательно два раза.
А по сюжету? Франция, серийные убийства, дождливые сумерки, мифический минотавр, полицейский нострадамус, психиатр и психиатрия, и как же страшно, что из психбольницы, где содержатся особо опасные преступники можно так легко сбежать....
Европейцы мастера полутонов. То, из чего американцы сделают комикс или блокбастер, в Европе преподносят с размеренностью истинных гурманов, не беспокоясь о том, что что-то будет недопонято с первого раза. Любители жанра, наверняка, проведут параллель между этой картиной и фильмом «Заблудшие», но если тот снят по всем канонам триллера, то «Лабиринты» с этим жанром роднит разве что неожиданность развязки и наличие маньяка-злодея с чередой ритуальных трупов.
Две крайности. В голливудском кино смерть довольно часто становится разменной монетой, упакованная в яркую обертку она пугает не сама по себе, а тем ракурсом и спецэффектами, которыми сопроводит картинку режиссёр. В «Лабиринтах» же, напротив, смерть преподносится без помпы и смакования, как элемент многослойной загадки-головоломки. Мы не увидим кровавых подробностей, не увидим самих сцен насилия (разве что мельком, эпизодически и без фокусировки камеры). Смерть здесь вообще отходит на второй план. Нам не так интересно узнать, кто убийца (хотя даже на этот, казалось бы изначально несложный вопрос, ответ окажется неожиданным). Нам интереснее наблюдать за метаморфозами сознания, где переплелись мифология и реальность, прошлое и настоящее.
Прекрасная игра Сильви Тестю (она же загадочный(ая) Клод), в теле которой уживается сразу несколько личностей с разными характерами, повадками и установками, увлекает больше, чем стремление детектива Матиаса сложить воедино кусочки большого паззла. И кто бы мог подумать, что, не заглянув вглубь самого себя, он не сумеет получить ответ на этот вопрос.
В фильме много условного, схематичного. Картины прошлого местами кажутся выдумкой, фантазией детского сознания. А история о маньяке, приносящем жертвы воображаемому (или реальному?) Минотавру не содержит ответов на многие вопросы, которые возникают при просмотре. И тем не менее, картина завораживает и заствляет думать. В одной из сцен героиня Тестю изрекает: «Сознание – это болезнь, которая всё больше отдаляет человека от животного». И если сознание одного человека способно на столь виртуозное раздвоение растроение… расчетверение… То почему не допустить, что в подобный увлекательный «трип» в параллельные реальности не может совершить любой из нас. И что это – болезнь или спасение? Или увлекательная игра таланта, ума и воображения?
