Балабанов, на мой взгляд, единственный российский режиссер, который умеет снимать кино. После скандального 'Груза 200' и вольной экранизации Булгакова 'Морфий', которые были сняты в наиболее мрачном, депрессивном ключе и получили довольно смешанные отзывы критиков, Алексей Октябринович решил снять почти камерный, с мизерным бюджетом (по слухам, $50.000) фильм, где на главные роль взяты неизвестные актеры. Фильм ждал сильно, и он ни капли не разочаровал. Увидел все то, что хотел и что ожидал увидеть в фильме Балабанова.
Сюжет фильма разворачивается в небольшом городке, где на улицах лежит снег, повсюду обшарпаные ветхие здания и люди ходят в пушистых зимних шапках. В этом городке в своей кочегарке живет и трудится кочегар Иван Скрябин, участник войны в Афганистане, герой Советского союза, ныне контуженый. В его кочегарку время от времени заходят бандиты - бывшие однополчане кочегара, что бы закинуть в печь пару трупов, дочь - чтобы попросить у отца деньги, и две девочки, что бы посмотреть на огонь и послушать рассказы о плохих людях. Сам кочегар в свободное время пишет рассказ на старенькой печатной машинке и разделяет людей на хороших и плохих.
Кочегара окружают сплошь плохие, корыстные люди. Как и впредыдущих двух фильмах Балабанова - одни уроды. Эгоистичная и стервозная дочь, качающая из отца деньги, её завистливая подруга, друзья кочегара, которым нужна лишь его печь, что бы сжигать в ней трупы. Единственный положительный персонаж фильма – сам Кочегар. Он спасал людей в Афгане, любит свою дочь, верит бандитам, что они убивают плохих людей. И верит в хороших людей. До поры до времени.
Фильм получился на сто процентов Балабановским. Режиссерский почерк автора «Брата» и «Про уродов и людей» чувствуется с первых минут. Алексей в очередной раз доказал, что он является лучшим российским режиссером. В отличие от Феди Бондарчука и дворянина Михалкова, которые для своих последних фильмов взяли бюджет, сравнимый с голливудским, и при этом подсунули зрителю редкостный фуфел, Балабанов за небольшие деньги снял душевную и мощную картину, которая вряд ли оставит зрителя равнодушной. Пусть учатся у Балабанова, как снимать кино.
Немалую часть экранного времени герои ходят по заснеженным улочкам под сентиментальную музыку Дидюли или просто молчат. Диалогов в фильме немного, но они здесь и не так важны. Убийства в фильме происходит настолько легко, что иногда кажется, что это и нечеловеческая жизнь вовсе. У бандитов клички: сержант и бизон, имена их не называются, будто они и не люди вовсе. Все персонажи, кроме Кочегара – уроды. Единственный положительный, как я упоминал раньше, это сам Кочегар, в блестящем исполнении актера Якутского академического драматического театра им. П. А. Ойуновскоого, Михаила Скрябина, который наделил своего героя искренностью и человечностью.
У Кочегара доброе сердце, и с ним, в его безжалостно время, к сожалению, выжить было невозможно. Он по-детски наивен, верит сержанту, когда тот говорит, что он убивает только плохих, верит в любовь своей дочери и верит в хороших людей.
«Кочегар», на мой взгляд, фильм о том, что в нашем мире выжить с добрым сердцем практически невозможно.
В общем, кино получилось мощным, реалистичным, правдивым и трогательным. Почерк Балабанова чувствуется и в атмосфере, и в немногочисленных диалогах. Поклонникам режиссера – смотреть обязательно. Остальным – тоже. Балабанов – мастер. Лично для меня, «Кочегар» - лучший российский фильм года.
Наверное, нет ни одного похожего из ныне живущих русских режиссеров, на картины которых так резко и неоднозначно реагировали бы зрители, одаривая маргинальный и самобытный Балабановский кинематограф столь диаметрально противоположенными мнениями. Кто-то безбожно плюется с воплями «недокино!», пытаясь преградить выход в свет такого рода фильмам, а кто-то действительно проникается эстетской симпатией к этим по-своему ужасным и шокирующим постсоветским реалиям, некоторые из которых уже стали классикой современного отечественного кино. Балабанов – единственный в своем роде, не имеющий аналогов. Он такой один…
С тихим трепетом ожидая новой картины снятой на очень скромную сумму, прежде всего, предвкушаешь бескомпромиссный подчерк режиссера, культивирующий безнаказанный беспредел, происходивший в то время. Картина во многом, кстати, автобиографична и срисована с жизненного опыта самого автора. Она трагична, лирична и — свойственно почерку Балабанова — очень эмоциональна.
Сюжет, уместившийся бы даже на клочке бумаги, повествует о майоре в отставке, получившем на войне звание Героя Советского Союза, живущем в кочегарке и там же работающем. Кочегара – якута нередко навещают криминальные гости, отправляющие прямиком в печь своих конкурентов и недавних знакомых… С характерной для режиссера простотой хочется утверждать, что на самом деле все не так уж и просто. Середина 90х. Провинция близь Петербурга. Всюду одинаково обшарпанные домики -малоэтажки, окруженные высокими сугробами в белой краске. В воздухе чувствуется такое малозаметное чувство безжизненной пустоты, одиночества. Жизнь превратила душу Кочегара в такую же сухую белую бумагу, на которой он пишет свой роман, медленно выстукивая слова на печатной машинке. Бывшая жена – счастлива и припеваючи живет за океаном. Дочь – алчная равнодушная стерва, погрязшая в своих нелепых мечтах о замужестве. Старый вояка больше никому не нужен, все повернулось к нему спиной.
Тотальный беспредел который царит в фильме – ничто не менее как олицетворение гигантского апогея личности человека, превратившегося в животное. Убить человека – дело такое же обыденное и повседневное, как к примеру, почистить зубы. Убивают за всё – лёгкую провинность, обычную обиду или глупую ревность, а в центре всего этого на маленькой кровати под лампой сидит и пишет свой роман кочегар, закрывая глаза на то, как бывший сослуживец каждый новый раз заходит к старому товарищу скинуть пару мертвых тел.
«Стрелять издалека – это не война»
Словно танцуя и выстукивая ритмы, под монотонную музыку Дидюли герои на фоне всеобщего упадка устраивают поголовное мочилово, не видя граней и не думая о последствиях. Все персонажи кроме кочегара настолько мерзки и не от мира сего, что даже от простого полковника уже не ждешь ничего доброго. Вспоминая «Груз 200» можно сказать, что суровый контуженный Сунька здесь обременен и заперт в просторах своей каморки, где лишний повод выйти на свет не предполагает собой ничего, кроме как впасть в уныние. Есть правда в фильме положительный персонаж – две маленькие девочки, изредка гостящие у кочегара чтобы послушать истории про «плохих людей» и посмотреть на огонь, по детски наивные и добрые.
Под всеми этими мотивами, порывами огня в печах, монотонными хождениями по заснеженному пригороду хорошо узнается почерк известного режиссера, мы получили то, что ждали. Это очень двоякое, «Балабановское кино» - кино не для всех, закрытое под простотой, но очень эмоциональное и броское, со своим колоритом. Оно вряд ли понравится всем и каждому – в первую очередь это мысли и чувства самого режиссера, перенесенные на кинопленку. Побольше бы таких смелых режиссеров нам…
Балабанов гений! Каждый новый его фильм - это, безусловно, реальная жизни с кровью, голыми частями тела и колоритными персонажами, воплощающими ту действительность, которая есть на самом деле: случается с каждым в подворотне, дома, на работе, в темных переулках и в кочегарках.
Середина 90-х годов ХХ столетия и не только
Это период, который с легкостью может ассоциироваться с таким определением, как 'беспредел': въехал в бок машины - водитель выскакивает, отдает тебе ключи и ставит срок три дня, если за это время машинка не будет стоять возле его дома, как новехонькая, то тебе несдобровать, ибо убить, как нечего делать...
Это период, когда друг, а тем более напарник по бизнесу, может в раз тебя предать и заказать киллеру, и ты уже в тот же день будешь кремирован в кочегарке, про которую нам и рассказывает Балабанов. Интересно, но чаще всего в центре фильма находятся люди, переплетение судеб, а в данном киношедевре главенствующее место занимает кочегарка, вокруг которой все и вертится. Возникает такое чувство, что Балабанову на людей смотреть совсем не интересно, ибо он видит их, как на ладони, они для него, как прочитанные книги или заученные стихи Пушкина в пятом классе второй четверти. Начиная с фильма 'Морфий', Балабанов все сильнее уходит в себя, выбирая тему, вещь, место, вокруг которых он рассыпает людей, а они, как мальчики-зайчики, кружат вокруг зеленой елки до тех пор, пока елка не будет сожжена, или дети перебиты друг дружкой. Что это? Кризис жанра, или кризис всего человечества? Стоит хорошенько подумать, предварительно насладившись кристальной работой мастера.
Балабанов вдыхает жизнь в российский кинематограф, но его настолько загаживают, что этого свежего глотка катастрофически не хватает для полноценного организма, которому приходится волей-неволей перекатываться в другие части Европы...
Петербург середины девяностых. Зима. Старый якут Иван Скрябин, герой Советского Союза, контуженный в Афганистане, живет и работает в кочегарке, отдавая всю свою прибыль взрослой дочери (мама уже давно обосновалась в Штатах), и одним пальцем переосмысляет на старой печатной машинке прочитанный им в свое время рассказ о разбойниках-хайлахах. Время от времени старика навещают школьницы, желающие посмотреть на огонь и послушать истории о плохих людях и, собственно, те самые плохие люди, отправляемые в печку руками якобы хороших - бывших сослуживцев Ивана...
Алексей Октябринович Балабанов, двумя фильмами ранее смачно плюнувший в СССР, а затем ненадолго ушедший в Булгакова, вернулся вроде бы с очередной чернухой и в то же время создал свое самое большое, самое серьезное кино. В кадре и за ним (звуки из телевизора) время от времени кто-то кого-то трахает, огонь, коварно пожирающий тела, вступает в резонанс с ритмичной музыкой Дидюли, главный герой снова своего рода отщепенец, другой человек. Не оборотень в погонах и далеко не бесстрашный брат, но заторможенный (образ идеально подобран под Михаила Скрябина, который по-прежнему смотрится на экране несколько не от мира сего) ветеран, выброшенный по окончании войны на обочину жизни. Не пренебрегая цитатами из собственного творчества (те же 'Груз-200' и 'Брат' проявляются в отдельных эпизодах 'Кочегара' весьма отчетливо), действуя в своем излюбленной стиле и в рамках привычной реальности, режиссер умудряется показать нечто большее, чем непрекращающуюся даже в мирное время войну между сильным и слабым, внутри которой в зависимости от контекста одна сторона сменяет другую.
'Кочегар' - новое кино Балабанова о потерянном поколении, но уже не о молодом, восстанавливающем справедливость под звуки русского рока и презрительно огрызающемся в адрес гостей из ближнего зарубежья, а о более зрелом, для которого тот самый русский рок врывается в сердце в момент молчаливой скорби, а центральной фигурой в некотором роде и является гость, исполнитель самой грязной работы, мало кем принимаемый за человека. Приятно то, что при всей мрачности, жестокости своей подачи и заранее прогнозируемой безысходности типичного балабановского сюжета, фильм получается на удивление светлым, и печаль настоящего, абсолютного одиночества, пронзающая главного героя под занавес действа, будто озаряется здесь языками пламени вечно голодной печки.
Кроме прочего, по-своему интересной оказывается внутренняя реминисценция литературного труда кочегара в окружающую его реальность. Тринадцатый фильм Алексея Балабанова - это, при взгляде под определенным углом, еще и Булгаков. Рукописи не горят, а вот люди даже очень.
Главный герой Кочегар - ветеран с атрофированными после войны чувствами. Он живет незаметной жизнью и пишет рассказы, погружающие его в свой собственный мир, ограждающий от реалий.
Единственная ниточка связывающая его с реальностью - дочь, которой он помогает и ради которой живёт. Неожиданно эта единственная 'ниточка' рвётся и его жизнь теряет всякий смысл.
Кочегару остаётся завершить своё последнее дело - совершить возмездие за утрату последней надежды.
Современному поколению мне кажется сложно понять чувства отрешенности и безысходности людей с покалеченными судьбами в 90-е. И события тех лет судя по комментариям многим кажутся нереальными.
Фильм очень точно передаёт ощущение человека доведённого до края. Себя он уже 'списал' и единственное, что его держит - надежда на то, что его детям повезет больше, что у них будет абсолютно другая жизнь. Ради этого нужно жить, стараясь в меру возможностей помочь воплотиться этой мечте.
Фильм правдивый, без искусственно 'вылизанной' по шаблонам картинки. Здесь нет того привычного супер-героя которым бы зритель хотел стать, поэтому создаётся ощущение наблюдения со стороны, вызывающее при просмотре самые разные и противоречивые чувства.
Учитывая тот факт, что современная и крайне избирательная система распределения финансирования российского кинематографа 'ожидаемо' дала сбой, причудливо повернувшись лицом к одному из своих инфант-террибль, можно смело констатировать, что социальная несправедливость на очередном извилистом историческом повороте красиво обошла стороной всех поклонников таланта Алексея Октябриновича. О 'Кочегаре', выросшем из сценария, больше тянущего на короткометражку, нежели на полный метр, можно вести речь именно в этом контексте, потому что интертекстуальная составляющая фильма будет понятна только тем, кто в свое время победоносно прошелся по ключевым мерцающим в российском кинематографе точкам балабановского творчества. Цитаты из прошлых фильмов сыплются с экрана с тем же изобилием, как у Линча или Годара.
Промаркированный несчастливым числом очередной фильм бывшего летчика повествует о жизни контуженного якута-кочегара, помимо сжигания в печке криминальных трупов, коротающего свой век набиванием на печатной машинке рассказа Вацлава Серошевского о злом человеке – 'Хайлах'. На дворе смутные 90-е, а за окном жаркой кочегарки – унылый и серый Питер.
Кинематограф Балабанова, в первую очередь, уже можно любить только за прямую декларативность автором насилия, помноженного на неизменную константу изложения и непоколебимость политических взглядов и социальных воззрений. За это же его можно с равным успехом и ненавидеть. Проще говоря, Алексей Октябринович никогда не сдавал назад, даже если общественное мнение упорно заставляло его попридержать коней. И 'Кочегар' уж точно подтвердил намерения Балабанова не менять свои взгляды.
Намертво вросшая в 90-е кочегарка с полутрагическим героем Михаилом Скрябиным (незаконченные 'Американец' и, особенно, 'Река' тому подтверждение) - альтер-эго самого режиссера в фирменной панамке и тельняшке, находится на родной земле, ни пяди которой, будьте покойны, Алексей Октябринович не отдаст никогда. Последнее десятилетие прошлого века остается для него главным источником вдохновения и ответом на мучительные для новой режиссерской поросли вопросы о возникновении существующего государства российского.
Да-да, Балабанов, словно Карамзин или Ключевский (только в несколько меньших масштабах) последовательно фиксирует точки невозврата ушедших в прошлое разрозненных событий, проецируя на экране современную мифологию слияния отечественного бандитизма и представителей власти, при этом вырывая из основного контекста самое главное – истоки. Именно такая оголтелая привязанность режиссера к 90-м и его нежелание хоть немного заглянуть в будущее сквозь пелену разборок братков/наркотических ломок классических булгаковских героев/или безаппеляционного насилия на фоне идиллического для многих совкового существования и выдает в нем певца действительности, осознавшего, что истинное настоящее кроется только в прошлом.
Наигранные издевательским рефреном две из трех самых известных композиций Дидюли, настойчиво теребящие зрителя в самые неподходящие для этого моменты, только скрепляют разорванные миллениумом половинки застывшей вечности – мол, не тешьте свое самолюбие, времена не изменились, прошлое продолжается, а капитан Журов уже спешит к вам на мотоцикле. К слову, музыкальная небрежность Балабанова бросается в глаза в 'Кочегаре' так же, как и некоторая футуристичность 'Плота' Юрия Лозы в 'Грузе 200' или интеллигентский Вертинский в разрушающем ту самую интеллигенцию 'Морфии'. Короткие исторические эпохи лишь пыль, – есть только неизменность адского кошмара, повторяющегося с регулярной последовательностью. Взрыв агатовской 'Истерики' иллюзию перемен разрывает на части окончательно.
А если Балабанов когда-то и забывал о мерзости насажденной, обращаясь к мерзости, распространяемой сугубо культурными способами, то лишь для того, чтобы в очередной раз высказаться о проклятой человеческой природе, чья сущность вряд ли подвержена даже косметическим изменениям. 'На войне убивали чужих, а здесь своих'. И тогда на помощь режиссеру приходил сугубо онтологический инструментарий, который позволял безболезненно резать, кромсать, крошить человеческий материал, насиловать и жечь в топке без сожалений. 'Мухи у нас' легко трансформируется в 'Лыжи у вас'. В 13-й картине все это происходит уже без зрительского отвращения и режиссерского цинизма, а лишь с небольшой усталостью от с честью выполненной работы.
'Кочегар' пока что и есть апогей творчества Балабанова, его высказывание о себе и предыдущем пути в искусстве, кино в кино, завершающееся многозначительным многоточием. И если Алексей Октябринович натурально жжет в печке воспоминания о несбыточном и своей, в общем, определенной степени богоизбранной миссии, то лишь затем, чтобы возродиться, словно птица-феникс и заново обрасти 'Кожей'.
Яркое доказательство тому последний кадр – трескучая вспышка Полароида. Устаревшая технология, ушедшее время, схваченное мимолетом. Но ведь и Балабанов не привык пользоваться новыми гаджетами для своих вечных и, чего греха уж таить, довольно метких высказываний.
Так уж сложилось, что один из самых ярких представителей независимого кино в России, Алексей Балабанов не знает хороших добрых историй о замечательных людях, чья благодетель взяла бы верх над порочной сущностью мрачных времен, представителями которых они являются. Находятся те, кто ругает каждый фильм этого режиссера именно за «чернушность» тем и нежелание показывать на экране светлые и вечные чувства. Однако, фильмы Балабанова всегда становились небольшими, но ожидаемыми событиями в кино, ведь у одного из немногих, у него есть тема, которой он следует всю свою фильмографию, и сколь неприятной бы она не была, уже ее наличие вызывает уважение к этому человеку, наивно пытающемуся достучаться до масс, что «не надо искать тут смысла». Конечно же, не все менты упиваются собственной властью, и сельские врачи не поголовно подсаживаются на морфий, но в напряженные времена такие случаи имели место быть, но совершенно иной вопрос, с какой точки зрения это принимать. Вообще, в «Кочегаре» часто звучат слова «хороший» и «плохой», а саму идею фильма можно даже сформулировать, как желание некоторых, для собственной пользы видеть в плохом «хорошее», а в хорошем «плохое», потому что искренность бедна, а у убийц – деньги, власть и пушки. Но в 90-ых Балабанова понятия сбились, словно, чтобы научиться отличать добро от зла надо быть контуженным.
Впрочем, Балабанов, очень осторожен с материалом и вопреки мыслям, навеваемых его кино, вовсе не склонен пропагандировать жестокость или очернять действительность, максимально абстрагируясь от собственных героев. Из отдаленного укрытия, за кинокамерой, он смотрит на них, исключительно, как на персонажей. Это не те фильмы, о том, как надо жить, или как живет большинство, это байки жестокого времени о том «как иногда бывает», и, в силу жестоких обстоятельств бывает часто. Сам же Балабанов не устает утверждать, что не стоит искать философию в его историях, и максимум, что можно сделать, извлечь из них урок. В конце концов, его фильмы – это лишь истории, занятные, сбалансированные истории, где все линии тщательно продуманы, и в чем-то даже каноничны. Порой, как в «Кочегаре», в них даже нельзя выделить главных героев, и несколько интересных личностей просто пересеклись в одном неприятном деле, и для некоторых из них оно стало роковым. А если хочется подумать над фильмом, то хорошим вопросом станет: почему никто из них не вызвал сострадания.
И все-таки режиссер не упустил шанса в «Кочегаре» постебаться над теми, кто желает видеть в жизни и кино только светлые стороны, потому его якут-кочегар как раз старается видеть хорошее там, где его нет. Даже в шкафе в кожаной куртке, возящим в его кочегарку трупы на сожжение, этот старичок наблюдает только положительные стороны, ведь криминальный авторитет всегда по-доброму относился к дедушке, присаживался рядышком и рассказывал чудесные истории о том, какими плохими были убитые им люди, а сам он – Робин Гуд 90-ых. Другое дело, когда пришедшие посмотреть на огонь девочки просят старика рассказать им о «плохих людях», и кочегар начинает со слов: «плохих людей много». И в этом моменте отражается весь Балабанов, у которого, как и у этого дедушки с печатной машинкой найдется очень много историй про то, что «плохих людей много». Настолько много, что в авторских фильмах режиссера, «хороших» можно по пальцам пересчитать, а если скептически относится к реальности, то даже по пальцам одной изувеченной руки.
Кинематографичность Балабанова кроется в умении рассказывать просто. Он не акцентируется на убийствах или насилии, они идут ровно так, как будто и особенного-то ничего не происходит. Даже закадровая музыка носит лишь внешний характер, ее едва ли можно назвать уместной или неуместной – она добавляет ритма, создает настроение, но это ничуть не говорит об ее уникальности или незаменимости. В «Кочегаре» даже нет каких-то изысканных приемов и подтекстов, и это совершенно не вредит незамысловатой истории, являющейся тем, что она и есть. Даже с таким символичным элементом, как огонь, режиссер, явно не понимает, что делать – просто его все поддерживают, а он горит. А чукча оказался умным! Все естественно.
Если уж судить по похожести, то в большей степени «Кочегар» - все тот же «Груз 200»: те же тихие закоулки, бессмысленные убийства, и даже герой, надевший майорскую форму становится чем-то похож на жестокого милиционера, разве что, в этом образе, есть некоторое благородство, которое можно назвать офицерской честью, которая, возможно, могла бы что-то исправить в жестоком мире, а, возможно, она лишь его органичная часть. В любом случае, воспринимается история, как байка, искать смысл, в которой можно разве что со стороны. Ведь мир «Кочегара», как и «Груза…» находится где-то между абсурдностью «Счастливых дней» и реальностью, чего даже о «Морфии», вышедшем в прокат между ними, сказать нельзя. В «Кочегаре» тоже нет социальных элементов, все герои и сюжетные линии тесно сплетены в одну историю, и ее концы – конец всего, разве что девочка с папой полковником смотрятся чужеродными элементами из какого-то... лучшего мира.
«Я знал хорошего человека – он людей в печке сжигал, и думал, что он хороший. А оказалось – плохой»
Один из лучших, пронзительных и тяжёлых фильмов Алексея Балабанова, в центре которого стоит сложный и многогранный герой, живущий жизнью маленького человека. Большой человек, настоящий офицер, писатель, да ещё и из народов крайнего севера живет практически затворником, работает кочегаром. Дух времени, перевернувший всё с ног на голову, стирает различие между плохим и хорошим. Превозносит бандитов, а людей, живущих по совести, опускает на дно. Так доживает кочегар, то и дело пособляя бандюкам сжигать в печать неугодных людей. По сути, он связующее звено между двумя мирами: криминальным и человеческим. И суд он свой вершит с точки зрения совести, и отвечает за содеянное так, как подобает офицеру. Кровь за кровь. Такие вот звериные порядки наступают, как только в стране неразбериха.
Фильм пронизан жалостью к человеку, что вообще свойственно эстетике балабановского кино. Это та прекрасная Россия, которая теперь в кочегарке сжигает трупы таких же убийц и воров. По сути, Россия Достоевского: горько, беспросветно, серо, тоскливо… Но аж душу щемит – Родина. И любишь её «странною любовью». Вот такие фильмы Балабанова. Правда неприукрашенная, от которой душа болит.
Дух эпохи в музыке. Буквально заело «Словно ветер в степи, словно в речке вода…» ДиДюЛи. Может, вкусовщина, но я это всё люблю. В этом есть что-то настоящее, наивное, живое.
В общем, это такой сырец. Много чего можно было бы с точки зрения психологии докрутить, убрать ляпы. Герои кроме кочегара, надо признаться, все статичны, просто амплуа: дочка, бандиты и т.д.
Тему якутов Балабанов поднимал и ранее - в своем фильме 'Река', который вышел в 2002 году спустя год после того, как съемки были остановлены после смерти главной актрисы. И тему 90-х Балабанов уже открывал 'Жмурками'.
Но 'Кочегар' - продукт совсем другого рода, это не 'Река' и не 'Жмурки'. И тем более не последний фильм режиссера 'Груз 200', ставший причиной и восхищения, и отвращения многих зрителей. Все на подсознательной почве ждали второго 'Груза 200' - такого же жесткого и трагичного. Поэтому 'Кочегар' был принят менее эмоционально.
Но кому был нужен второй 'Груз 200'? Никому. Балабанов отлично это понимает и поэтому не повторяется дважды. Каждый его фильм снят по-иному, чем предыдущие; сравните даже самые известные фильмы: 'Брата', 'Мне не больно' и 'Жмурки' - у них разная подача и даже разные жанры. Но самый странный факт о фильмах Балабанова - в них видны другие режиссеры. Если 'Жмурки' с его разговорами и съемками в авто напоминают Тарантино, то 'Кочегар' скорее сделан по-триеровски.
В новом фильме Балабанова больше арт-хаущины, чем во всех других - это и сцены ходьбы героев по снежному Питеру и практически отсутствующий диалог, который заглушается музыкой. Напряжение в картине растет, как у Триера, к концу. Как у Триера, мы видим здесь сексуальные сцены натуралистического характера. И если в самом начале нет явного депрессивэ, то где-то к финалу происходит щелчок - и нервы становятся не на месте. Это намного более сильный ход, по сравнению с тем же 'Грузом 200', когда на протяжении всего фильма атмосфера нагнетается все сильнее до тех пор, пока зрителю станет безразлична судьба всех героев фильма. Это значит, что Балабанов растет как режиссер.
На мой взгляд, очень странно позиционировать 'Кочегара' как фильм о лихих 90-х. Эта тема слишком избита стереотипами и сложно изображать ее без клише. У Балабанова это получилось - собственно, никакой привязки, кроме внешнего антуража, мы не видим. Это фильм скорее в продолжение темы Афганистана и в продолжении темы Якутии. Об этом говорит и показанная в конце экранизация рассказа Кочегара о том, как к якутам приходит белый человек. Так и весь фильм выглядит скорее как притча о 'человеке, который думал, что он хороший и сжигал людей'.
Очень странно слышать от людей, которые посмотрели фильмы Балабанова, то, что они не видят смысла или красоты в них. Балабанов всегда выносит смысл на поверхность - для понимания этого нужен лишь незамутненый стереотипами разум, который не испорчен 'правильными боевиками', где в конце гл. герою достается чемодан денег или мелодрамами, в финале которых в каждом доме наступает счастье и благодать. Что касается красоты - Балабанов совсем не наделяет героев и их поступки красотой и не хочет, чтобы мы сочувствовали этим людям, он их сам убивает на наших глазах, как бы это несправедливо нам не казалось. Именно по причине реалистичности и приземленности изображаемой картины сексуальные сцены показаны настолько натуралистично, а герои не проявляют своих эмоции (кроме Кочегара, получившего несчастное известие). Фильму придает особый колорит фигура Кочегара, которого сыграл Михаил Скрябин (наверняка личная находка Балабанова, так как у других режиссеров этот актер не снимался) - он выглядит очень органично и натурально.
Таким образом, не нужно ждать 'Кочегара' как чернушное продолжение 'Груза'. Новый фильм Алексея Балабанова, следует смотреть и принимать внутрь себя, а не как 'Груз 200' - пропускать мимо, потому что страшно.
ЗЫ. Скоро у Балабанова выходит новый фильм 'Кино'.
Жил человек маленький. Побывал на войне афганской. Не требуя от жизни больше, чем она может дать и не желая себе ничего лишнего, он, уйдя в отставку из-за контузии, устраивается в кочегарку, где и живет, пописывая время от времени произведение жизни всей. Работа идет медленно, но куда торопиться – пока горит огонь, время есть. Была у человека дочка-красавица, которую он любил просто, без громких слов, но оттого не менее сильно, чем любят другие. Иногда к нему в кочегарку приезжал знакомый по летам военным - перекинуться парой слов, да между делом сжечь в печи пару тел «очень плохих людей, настоящих мерзавцев и расточителей жизни, её не заслуживающих». Девяностые! А еще иногда заглядывала к хорошему кочегару маленькая девочка – смотрела на огонь, как в телевизор, и просила рассказать про плохих людей. И так могли б пройти долгие лета, не упади однажды, как в «Золушке», туфелька…
2.
Война – это другое, там все понятно: есть «наши», а есть «враги», и врагов ты должен убивать, а наших защищать. А здесь все «наши», но убийства почему-то продолжаются. И «наши» - это даже не национальность, не принадлежность одной земле, а буквально – знакомый, ближний. И этот мир закольцован на каком-то кругу ада. Ада, которого не надо, ибо ад среди нас, в нас. Здесь все друг друга знают, но ни во что друг друга не ставят, для каждого есть лишь своё «хочу/ не хочу». Жизнь человеческая - щепка. Повторяемость, закольцованность и замкнутость становятся основным приемом «Кочегара» и одновременно приговором времени, стране, человеку. В фильме можно увидеть и притчу, во многом благодаря рассказу о «плохом человеке», который пишет кочегар. И «плохой человек» - это не тот, второй, третий, а человек вообще, натура человека, однажды допустившего убийство, начавшего войну. В «Кочегаре» можно увидеть некий перелом в фильмографии Балабанова, так внезапно оборвавшейся, когда форма становится проще, а количество произнесенного сводится к минимуму, не уменьшая при этом количество сказанного. Но «Кочегар» - абсолютно балабановское кино. Снимаемое и снятое не для признания, сборов и наград, а из необходимости снимать кино. Это Питер, это девяностые, это война, это безупречный саундтрек, контрастирующий с картинкой, и тем самым подчеркивающий абсурдность происходящего и превращающий сюжет в грустный анекдот. Но пламя печи никого не пощадит. Всё – тлен. Все там будем. Поделом.
3.
А мы ждали нового «Брата»! А мы хотели увидеть что-то похлеще «Груза 200»! Фи-фи-фи! Что за форма? Халтура. Что за сюжет? Почему так условно? Что за схема? В чем высказывание? Что может извлечь зритель? Подкачал. Сдал, конечно, сдал. Ай-яй-яй. Не то, совсем не то. Что и кому Вы хотели сказать?
«Я просто снимаю кино», - ответил Режиссер, пожав плечами.
Почти теми же междометиями они встретили через два года «Я тоже хочу». А потом Режиссер ушел. И им не осталось ничего, кроме как заткнуться. Потому что когда был Балабанов и его кино, им было, что обсуждать. А о чем они будут говорить теперь – это пока вопрос открытый.
