С просмотра 'Великолепного века' началось моё знакомство с Турцией, её историей, религией и кинематографом. Совсем другой менталитет, нежели у европейцев, выросших в библейской культуре. В основном турецкий кинематограф (с высоким рейтингом) представляет нравственность, по которой можно судить о народе и тех ценностях, которыми дорожат люди. Я заинтересовалась им. И вот решила посмотреть высокорейтинговый сериал 'Запретная любовь'. Не знаю, смогу ли досмотреть до конца, ибо мне он кажется скучным, а кроме того, накрывает брезгливость смотреть, как молодая женщина изнывает от похоти.
В какой-то клубок собрались разные нечистоты: ложь, стяжательство, приспособленчество и т.д. Думаю, что это скорей сатирическое произведение: авторы решили посмотреть, увидят ли люди с правильного ракурса сюжет, ведь сами герои роняют фразы, правильно оценивающие ситуацию: про страсть вместо любви (в последней серии, в которую я заглянула), про бесперспективность брака между Аднаном и Бихтер. И вообще, зачем авторам понадобилось так выпукло показывать прелюбодеяние? Наверно, чтобы народ его осудил, а не стал называть черное белым и умилялся непристойностям? Да, сериал популярен, но в каких странах? В якобы христианских, в которых никогда не говорят о том, что собой представляет ЛЮБОВЬ и ей никого не учат. А в Библии дано определение Любви: (Первое послание к Коринфянам 13:4-8)
'Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит. Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится.' И заметьте, при высоком рейтинге и покупке во многие страны у сериала нет ни одной награды, даже у актеров.
Чего-то этому сериалу не хватило. Может смелости и четкости в оценке нечистоты, которую люди с неопределенностью в нравственности называют любовью? А всего-то и надо, сделать сериал короче, чтоб у склонных к самообману не было возможности к смакованию страстей, ведущих к самоуничтожению
