Волны BLM бьются о берега европского Средиземноморья. Вот набежала ещё одна, в Венеции. Похоже, накрыло основательно. Жюри фестиваля, отдышавшись, пускает пузыри восторга.
Сумбурная и сбивчивая история про женщину, которая убила своего ребёнка. Нет, не аборт. Жертве было уже больше года от роду. Толерантному французскому суду показалось, что доказательств вины и признания обвиняемой будет недостаточно для вердикта. Поэтому вместо разбирательства устроили нечто вроде сеанса психоанализа. Получилось чуднО.
Познавательных открытий в этом фильме ждут многие персонажи. Не только судье, но и убийце, оказывается, также весьма любопытно, как же так вышло. Терзается в догадках её французский папик — случившееся явно озадачило его. А вы можете представить, какое недоумение испытал сам убиенный, когда погружался под воду? Кто не знает, в его возрасте у детей очень пытливый и осмысленный взгляд…
Но тех, кто готов расслабиться и под хруст попкорна ждать от фильма разъяснений, разочарую — думать придётся самим. Авторы ограничили свою роль тем, что набросали целый частокол поводов и возможных причин преступления. Вот только фактор за всем этим частоколом проступает вполне определённый. Это оправдательно тёмный цвет кожи девушки-убийцы. Так видится режиссёру — дочери выходцев из Африки. И она усиливает этот акцент до степени надлома грифеля, когда показывает суд глазами своего альтер-эго — чернокожей журналистки с похожей судьбой. По-моему, грифель таки надломился — слезливый афро-персонаж оказался избыточным.
История несколько аутичной иммигрантки, бежавшей из семьи и потерявшейся на чужбине, и без того достаточно драматична. BLM-овские завитушки и накрутки не добавляют ей убедительности, но делают фильм ещё более нишевым. К тому же, охранительные пристрастия режиссёра корёжат психологическую достоверность образа героини. Так замечание одного из свидетелей о странности интереса девушки к философии и, в частности, к Витгенштейну подано как расистское. Возможно и так. Но упоминание одного из самых нонкомформных и критически мыслящих философов 20 в. здесь и вправду выглядит неуместно. Ведь обвиняемая не чувствует вкуса к рефлексии настолько, что обращается к суду с просьбой помочь ей понять саму себя! Ну и где здесь философия?
В целом, это, конечно совсем не судебная драма. Связь произошедшего с сенегальским происхождением героини также выглядит надуманной. Античные аллюзии-подсказки нарочиты, а обиды на неистребимую, как пыль, бытовую ксенофобию чрезмерны. Непонятно даже, к чему здесь само название «Сент-Омер», обозначающее место преступления - маленький городок на северо-западе Франции. Что характерного именно для данной локации, я не понял. Ну и ладно. Не особо и хотел. Понял другое. Роль нынче имеет тот, кто играет нужное значение.
