В шикарном загородном доме намечается торжество. У главы семьи день рождение. Ему исполняется 60 лет. Постепенно подтягиваются гости – дети, внуки, братья, сёстры, бабушки, дедушки, прабабушки, прадедушки, дяди, тёте, племянники и племянницы. Практически у каждого из них есть дети и внуки, у кого-то мужья и жёны, а у кого-то всё ещё просто вторая половинка. Все друг с другом знакомятся, здороваются, кто-то начинает вспоминать кого-то, когда он или она ещё были маленькими, старшие начинают задавать вопросы подрастающему поколению «Ну что, нашёл себе подружку то? “ или “Ну что, где твой жених? Иль ты хочешь в девках сидеть до старости лет ? ” и тд. В общем, обычная семейная идиллия. И вот, когда все гости собрались, наговорились друг с другом, а «звезда сегодняшнего вечера” уже готов принимать поздравление и подарки, все собрались за столом. Как подобает традиции – тост начинает говорить самый старший из отпрысков. И вот он уже привстал, поднял бокал над головой, перед этим предложив выбрать отцу две разного цвета записки, на которых написаны разного вида поздравления. Отцу не посчастливилось, ибо от его выбора зависела судьба сегодняшнего вечера. И вот, все бокалы наполнены, гости в ожидании тоста, после которого последуют первое блюдо, старший сын начинает говорить и …
Но чтобы дождаться кульминационного момента, надо около 30 минут смотреть на нарезку бессвязных между собой сцен. В начале мы знакомимся с одним из отпрысков этой замечательной семьи. Его зовут Микаэль. У него есть свой небольшой бизнес, жена и трое маленьких детишек. Вот едут они, едут и тут они встречают брата Михаэля, Кристиана, который почему-то решил не пользоваться транспортом и решил добираться до поместья на своих двоих. Тут же появляется совсем непонятный момент. Микаэль выгоняет из машины свою жену и детей под предлогом, мол, надо поговорить со своим братом, да и идти осталось каких-то несколько километров. Оно и понятно, ведь Микаэль не какой-то там подкаблучник; да и плевать что на заднем сиденье есть место. Нелогичная эта сцена потому, что жену он выгнал под предлогом что надо посовещаться с братом, но с братом то он не поговорил; они молча ехали.
В то время как гости подъезжают к поместью, нас ждёт 3 сцены, склеенные та-а-а-аким монтажом, что всякие там Спилберги и Ноланы позавидовали (сарказм), 2 из которых ну никак не связаны между собой и уж тем более с сюжетом.
Первая сцена связана с сестрой Микаэля и Кристиана по имени Хелен. Ей придётся поиграть в молодую мисс Марпэл и отыскать важную записку, которая сыграет важную роль в этой истории.
Другая сцена, связанная с Микаэлем, демонстрирует нам что попало. С начало он орёт на свою жену из-за того, что она не взяла его чёрные ботинки, и теперь ему придётся идти в коричневых ботинках, что напрочь противоречит … эээ… масонским законам, что ли. Ну а после криков и орав они начинают заниматься зверином в прямо и переносном значении этого слова сексом. Что это было? Зачем вообще это нужно было? Не знаю.
Меж тем нам показывают Кристиана. Здесь он просто сидит и … и ничего не делает; в то время как его подружка( кто она? откуда она взялась? ) просится в душ, раздевается перед ним и хвастается своей подтянутой попой, которая на самом деле плоска и так ненавязчиво намекает Кристиану на секс, на что он отвечает громким храпом. Тут я даже не знаю что сказать.
Увы, кульминационный момент слили. По логике вещей, все должны были удивиться, ну или хотя бы зашептаться. Фраза «Акция — реакция!” из фильма “Хористы” никак сюда не походит. Подумаешь, сын публично рассказал всем, что отец насиловал его и его сестру. Ну с кем такого не бывало, а? Окей, попытка номер один оборвалась. Может со второй удастся обратить внимание общественности? Да не, никак. С третьей? Ну, почти. Они начинают шептаться, но потом быстро об этом забывают и начинают танцевать. Лишь дочери, причём не самым таким логичным путём ( в самом деле, каковы шансы, что эту записку написала не покойная сестра, а сама Хелена ?) удалось обратить внимание на данную проблему. Увы, вместо какого-либо яркого финала мы получили ничего.
Поставленные Винтербергом темы и проблемы, увы, оказались не до конца развиты; говорить о какой-либо актуальности этого фильма не приходится. Они вроде бы есть, но они либо не до конца развиты, либо где-то так мельком проскальзывают. Его так называемое « проникновение в сущность зла» оказалось не убедительным и уж тем более не зловещим. То ли проблема в недоделанном сценарии, то ли в том, что Винтерберг захотел просто-напросто сделать супер-пупер-мега арт-хаус, которые чествуют в Европе ( особенно в Венеции, ибо бывают там такие фильмы, что не всякая элитарная группа/секта сможет их досмотреть), дабы заграбастать себе какой-нибудь ништяк( что он и сделал). Я уж молчу про то, что до него всякие там Пазолини и прочие европейские мэтры делали подобные фильмы, и у них это действительно получалось! Они могли на примере одного персонажа или одной семьи показать, что бывает так-то и так-то и что может произойти, если будет так-то и так-то. А Винтерберг просто- напросто сгрёб все в одну кучу (ну то есть каждого человека), мол, эта правда про всех и про каждого. Видимо, они забывает, что люди бывают разные.
В прошлом году датский кинематограф открылся для меня с новой стороны. Так получилось, что мое знакомство с датскими фильмами сразу не заладилось. Обе драмы 'Мыло' и 'Заключенный R' мне не понравились, поэтому я повесил ярлык 'сомнительно' и уже с подозрением относился к другим работам их производства. Пока мой интерес не появился снова после великолепного 'Королевского романа' и 'Мести' Сюзанны Бир. В общем, этот фильм я захотел посмотреть по двум причинам: знакомство с проектом Догма 95 и Трине Дюрхольм, которая меня поразила в 'Мести'.
К сожалению, он не оправдал моих надежд. Я бы даже назвал этот фильм театральной постановкой, потому что один из принципов Догмы 95 - отсутствие зрелищности и эффектов. Интерес зрителей должны удерживать только актеры и их персонажи. А съемка на ручную камеру проводится там, где происходит само действие. То бишь эффект любительского видео тут оправдан обетом целомудрия, который подписали режиссеры данного проекта. И если я еще понимаю идею и концептуальность Догмы 95, то совершенно не могу понять идею этого фильма. В чем смысл? Я вижу желание эпатировать публику и всё.
Сюжет вообще ни о чем. Семейка фриков собирается на юбилей отца, где с каждым новым тостом достают старого скелета из шкафа. Они там все ненормальные: папаша со своими сексуальными девиациями; старший сын - жертва насилия с глубокой психологической травмой, полученной в детстве; сестра - истеричка, слабая на передок; младший брат - нацист с садистскими замашками; равнодушная ко всему мать; дедушка-маразматик, повторяющий один тост... В такой семье не грех утопиться. Это самый безумный праздник, какой мне довелось видеть. А гостям все равно. Они себе продолжают пить и жрать. Хлеба и зрелищ!
Это абсолютно безумный фильм с талантливыми актерами, который мне совершенно не понравился. От фильма осталось мерзкое ощущение, как от дешевой забегаловки с грязной посудой на липких столах, перегаром с примесью пота и соответствующей компанией. Но было приятно увидеть Трине в роли второго плана. В следующем месяце я буду готовить свою датскую программу, поэтому у Томаса Винтерберга будет шанс реабилитироваться в моих глазах.
