Чтобы сняться в фильме «… зоопарк», Мэтт Дэймон отказался от очередной вариации Борна. И все потому что великий агент ударился в драматизм и страдания. Всегда страдания привлекали больше внимания, и трагедия воспринималась как высокий идеал искусства, хотя, если глянуть на этимологию слова трагедия, - «песнь козлов»… как-то сразу весь романтизм улетучивается. Вот и имеем фильм про зоопарк со страдающим Дэймоном, детьми и кучей брошенных государством зверушек, которые пытаются показательно оттанцовывать свой лебединый вальс.

По жанровым признакам «… зоопарк» - крепкая семейная комедия, построенная на самых ходовых фишках, в результате чего лишенная оригинальности, неожиданных сюжетных вывертов, и претензии на кинонаграды. С технической стороны фильм выглядит вполне идеально. Но не мог же Дэймон стать примерным семьянином…

В «…зоопарк» Дэймон заново открыл для себя образ негероического героя, отдающий наигранной деструктивностью, которую в рамках жанра он вынужден преодолеть. Да и с любовной линией Кэмерон Кроу подогрел драму, превратив красивое чувство в театральную аннигиляцию (вроде слово непонятное, но оно заменяет целый спойлер о несчастной потерянной любви), когда Дэймон чертовски влюблен в закадровую жену и не обращает внимание на миловидную Скарлетт Йоханссон.

Стоит ли посмотреть на зоопарк серьезно? Задумавшись над этим вопросом, в фильме можно найти более глубинный сакральный смысл. Например, человек – это животное, и отличается от зверя лишь тем, что сознательно затачивает себя в оковы. В первую очередь, это оковы жалости к себе. И тут не до высоких материй, а уж тем более не до экзотики. Зато Дэймон переквалифицировался в героя нового уровня. В его кинобиографии все люди уже давно неоднократно спасены или даже успели «присоединиться к большинству», пришлось покорять иные вершины. С этой целью Дэймон совершает самую главную, почти патриотическую, вылазку в народ. Пока он в образе Джейсона Борна стереотипно сражался с мировой тупостью, его кинородичи устраивали бойню в американкой глубинке, поставив на колени деревенскую культуру. Стоит только типичному американцу отправится в провинцию, как там какой-нибудь деревенский «Джейсонборн» нещадно машет топором. Он уже так запугал американского зрителя, что тот боится жить в сельской местности, и задачей Дэймона стала проблема возвращения американца к сохе и вилам.

Приехав в зоопарк, Бенджамин ставит перед собой пылающую задачу – стать рантье, чтобы получать доходные проценты от демонстрации животных обществу потребления, которое оккупирует магазины и лавчонки. Для реализации плана новоявленный фермер наводит порядок в зоопарке, устроив в нем свою эстетику чистки навоза, проще говоря, совершает подвиг Геракла с авгиевыми конюшнями. Грустно, что все махинации с навозом происходят на фоне взросления детей: лиричной первой любви сына и нежно открывающей для себя таинства мира дочки. Так вот подумаешь, какой ароматной может быть любовь…

Чтобы Дэймон уж совсем походил на фермера, ему чертовски не хватает усов Чака Норриса. Но хуже пришлось Скарлетт Йоханссон в нетипичной для нее роли ветеринара… это стоит увидеть. Деревня ее серьезно покарала. Дива дико смотрится в роли деревенской простушки, что даже как-то забывается, что она симпатичная барышня. Если бы на ее роль взяли менее привлекательную особу, фильм бы многого не потерял, разве только фанатов Йоханссон.

Глядя на наш деревенский люд и на единомышленников Дэймона, кажется, что режиссер никогда не был в деревне. Все работники зоопарка походят на идеальную общину, грубо говоря, секту каких-то штундистов. Да и что греха таить, на ферме действуют правила проживания, чтобы все работники ни-ни и ни пи-пи, а благородно ухаживали за животными. Правда, не понятно, почему позабытым оказался пропагандистский религиозный подтекст, и в фильме не прозвучало пары куплетов с амвона. Думается, именно по этой причине американские критики принизили достоинство фильма.

Шутка сказать, в своем зоопарке Дэймон насчитывает около 50 подвидов зверушек, а в кадре их даже треть не появляется. Зачем было привирать с количеством не понятно, и зачем было говорить о неких животных и не показывать их вовсе – тоже беда. Тяга к животным позволила персонажам картины по-новому освоить игру в гулички, когда прятаться приходится от пассивного, но агрессивного животного, например, больного льва. Вообще эта ситуация чертовски символична, потому что прекрасно накладывается на современную действительность, где здоровый человек пассивен, а больной – агрессивен, и только от больного (физически, морально или психически) можно ожидать существенных телодвижений.

При всех ароматных моментах фильм оказывается чуть больше чем полностью типичным. Кэмерон Кроу постарался насытить свое творение всем известным кинобаловством, чтобы было и приятно, и красиво, и просто мило. Но… Такие фильмы снимали в первобытную эпоху развития кино, если конечно такая формулировка применима к -100 годам. Перефразируя фразу самой юной героини фильма, высказанную в адрес брата, употребившего в своей речи архаизм, «с такими словами в этом веке делать нечего», можно заключить, что с такими фильмами в этом веке делать нечего.

4 из 10