Случайно наткнувшись в интернете на интервью с режиссером Сергеем Соловьевым, в котором он рассказывал про свой новый фильм «2-Асса-2», после долгих и не увенчавшихся успехом поисков его по магазинам и огромным просторам сети, меня накрыла ностальгия по временам первой «Ассы», и я решил посмотреть ленту «Черная роза…», которую принято было считать её логическим продолжением, и которую я (уже не помню, по каким причинам) тогда так и не посмотрел.

Это было странное время: те, кто богаче еще не стали олигархами, а средний класс – бедняками, а бедные не превратились в нищих. Всего каких-то 3-4 года смутного времени(1988-1991 годы), когда старая идеология, а вместе с ней и цензура рухнула, а новая «капиталистическая» еще не появилась. И множество талантливых режиссеров, о которых и Я, и Вы уже не помним или не знаем вовсе, выплеснули на экран огромное количество годами сдерживаемых эмоций. Именно по этой причине все творчество того периода не только кинематографическое, но и музыкальное можно назвать словом «кич». И благодаря этой тотальной гипертрофированности и вычурности сегодня эти фильмы воспринимаются с трудом.

«Ассе» и «Черной розе…», в отличие от многих других фильмов той эпохи, повезло – они получили широкую известность и их помнят до сих пор. И есть только единственное объяснение этому: при всем нагромождении сюжетных отступлений, авангардной подаче материала – все-таки эти фильмы о вечном чувстве - о любви.

В «Черной розе» действие развертывается «на просторах» коммунальной квартиры – ситуация характерна для тех времен. Только тогда могла сложиться такая ситуация, когда неожиданно встретились вместе персонажи из столь разных социальных слоев.

Девушка Александра (Татьяна Друбич), родители которой, скорее всего, принадлежат к разряду номенклатуры, гормоны которой бьют ключом, вследствие возраста и «перестроечных ветров» вокруг, меньше всего сейчас мечтает об учебе и посему сбегает из дому. Она случайно попадает в коммунальную квартиру, где живет подросток-сирота и остается там жить.

Митя, а именно так зовут мальчика, рассказывает какие-то совершено невероятные вещи о родном деде, который живет сейчас за границей. Можно принять все это за плод фантазии мальчика, иначе как объяснить то, что он до сих пор живет в таких условиях.

Его сосед Толик – колоритнейший персонаж; всякий знаком с подобным типом людей, выдвигающих большое количество революционных идей, а на деле готовых только на кухонный бунт, продолжающих глушить самогон, чтобы хоть как-то успокоить душу бунтаря.

Наконец Владимир, в исполнении Абдулова, - этакий постсоветский «казанова», знающий точно как завоевать женщину, а затем как уйти от надвигающейся ответственности.

Фильм изобилует модными в то время экспериментами: то сюжетная линия перебивается, например, неожиданным появлением Б. Г. с ансамблем, то неожиданно демонстрируются сны с участием Сталина. Все это сейчас совершенно не смотрится, ибо сделано на злобу дня для эпатирования публики: история с желудочно-кишечным расстройством у вождя, с акцентированием внимания на фекально-унитазной теме, лично у меня вызвала диспепсические расстройства.

Визуально, это самый настоящий кич, т.е. полнейшая безвкусица, что было очень характерно вообще для одежды той эпохи, плюс преувеличено в фильме в разы: например, героиня Друбич в адмиральской форме с алыми перчатками, подпоясанная какой-то красной лентой с орденами, нацепленными прямо на фуражку; или Толик в махровом халате с гитарой и воздушными шариками.

Несмотря на все эти недостатки, фильм оставил и благоприятные впечатление: все скрашивает Митино чувство к Александре. Еще было интересно послушать мнение Митиного деда о том, что ложь новой власти страшнее, потому что умнее. Молодая Друбич, несмотря на всю истеричность её героини, вызывает шквал эротических фантазий и это при отсутствии откровенных сцен.

И еще он вызывает какую-то тоску по временам, когда талантливые режиссеры еще могли заниматься чистым искусством, а страну ещё с головой не накрыла жажда денег.

Несмотря на авторитет тяжеловесного Соловьева, для многих и меня, в том числе, известного своей Ассой (которую очень люблю) и сильного актёрского состава для тех лет Абдулов, Баширов, Дубрич и Збруев, фильм не вызывает никаких эмоций. Конечно, я понимаю, чем он мог восхищать и чем радовать при просмотре в перестроечной коммуналке. Сейчас он смотрится как набор скетчей и примечателен лишь эпизодами, подарившими нам крылатые фразы и мемы. Да, да - Баширов с сеточкой на голове в роли Толика именно из этого фильма. В фильме ритм рушится в первые пол часа и новомодные в 1989 году кинематографические приёмы лишь раздражают, вокруг простого и довольно интересного сюжета, который был раскрыт не полностью режиссёр накручивает кучу странных сцен от псевдоисторических до абсурдных и фильм перестаёт восприниматься как единое целое, оставляя странное послевкусие, которым не хочется насладиться, а хочется запить. Ностальгии не вызывает.

6 из 10

Только за обаятельного Абдулова, смешного Баширова и пару крылатых фраз.

Возможно, мне не удалось уловить гениальный замысел автора, но кроме стеба в картине ничего не удалось увидеть. 1989 год – уже можно позволить себе снимать то и так, как раньше было нельзя – нельзя было так открыто иронизировать над властью. То, что у Захарова искусный полунамек, у Соловьева же – открыто и грубо, и потому это не интересно. Конечно, есть что критиковать в Советах, но когда огульно все поднимается насмех, это, скажем, не вызывает уважения.

Сцена крещения, молитва после смерти Толика – в шутовском стиле – для чего это? Вслед за негативными моментами советского периода, поднять насмех и религиозные обряды? Мол, человек дураком был, дураком останется – его только заставь молиться – он и лоб расшибет.

Безусловно, актерские работы заслуживают внимания: Абдулов, Друбич, Баширов, Сбруев. За ними просто интересно наблюдать. Но, повторюсь, общий замысел остался непонятен.