Помнится, было мне семь лет, когда я впервые для себя увидел эту сказку, после которой меня не покидало ощущение прыжка с высокой башни, на самодельных крыльях, подобное высокой стихии воздуха.

Притча о поисках сестры своего родного брата, украденного разбойниками, «Сказка странствий» далеко не наивная сказочка на ночь, ведь её содержание рассказывает об человеческих сторонах, как и плохих, мерзких и отвратных, так и об добрых, отзывчивых, находчивых, милосердных. Вроде бы произведение преподносится детской аудитории, да только её направление к взрослому, говорит об обратном. Начиная со сцены в городе, где тёмный Дед Мороз проникает через дымоход в жилище нищих сирот, и, продолжая сценами, тонких смысл которых сможет прекрасно уловить лишь любознательный зритель.

Не обойду вниманием техническую сторону, именно эффекты и саму грандиозность постановки! Забудьте Питера Джексона со Смаугом, здесь у нас дракон с размером целый остров, сделанный по старинке, кустарным способом, но выглядящий внушительно. Красивый полёт, город поражённый чумой, даже намёки на политическую ситуацию, — для своего времени в СССР вышло творение, сочетаемое в себе страшное и прекрасное, — довольно смелый шаг со стороны проката и создателей.

И тот самый диалог ученого, пришедшего к выводу о схожести людского организма с планетой Земля, говорит со зрителем простым языком о высоких материях, оставляя его на грани сказки и мрачного реализма. Андрей Миронов и антагонист в исполнении Льва Дурова отыгрывают блистательно, особенно это касается гениального Орландо, да Винчи этого мира, сыгранного Мироновым, для него она стала чуть ли предсказанием.

К тому же, за тридцать три года, сказка не утратила свежести, ведь как произведение искусства, отсылающее к трудам Андерсона, попадает в сердце, оно выглядит более тёмной и строгой версией «Снежной Королевы», — имена брата и сестры Май и Марта = Кай и Герда.

Возвышенная музыка Альфреда Шнитке, передающая силу внутренней любви, способна разрушать замки и топить ледяные глыбы! Как и само сообщение, отправленное режиссером, оставляет в душе, надежду на доброе, вечное. Живая сказка, подобная чудесному лекарству, она способна залечить своей неподкупной, гениальной простотой некую вашу внутренние раны.

«Не стоит сердиться на плохих людей. Знаешь, для чего их создал Бог? Чтоб мы смотрели на них и старались быть совсем другими.».

Прекрасный красивый мудрый фильм.

Здесь сказано все о том, когда жизнь обретает смысл, и когда становится бессмысленной. Здесь каждому есть свое место: мужчине - думать и действовать, быть гением и совершенствовать этот мир, совершать ошибки, женщине - поддерживать в нем веру в себя, не позволять сдаваться, любить и прощать.

Буквально каждый эпизод - метафора, наполненная философским смыслом в масштабах всего человечества. Чего только стоит сцена, когда ради спасения жизни детей (вечная тема Достоевского - цена одной слезы ребенка), гибнут все собиравшиеся годами 'великие' идеи бродячего философа, лекаря и поэта.

А полет! - воплощение извечной мечты быть свободным, как птицы - какая сила и пронзительность в этом торжестве разума и духа над бренностью всего земного.

Лучший фильм Андрея Миронова, и один из лучших в российском кинематографе.

Если не знаете, что уже бы посмотреть с детьми в рождественские каникулы, посмотрите это совершенно и несоветское, и неголливудское произведение в стилистике «страшной сказки» и фильма-путешествия. По современным меркам, ничего тут страшного, конечно, нет. Но с детства запомнилась одна из самых пугающих сцен тогдашнего детского кино - эпидемия в охваченном чумой средневековом городе, где жители в накидках гуськом покидают заражённые районы, а персонификация чумы в образе нищенки (Татьяна Васильева) заражает их при тактильном контакте. Кто же знал, что через 37 лет сказки про эпидемию будут вовсе даже и не сказки, а заражаться будешь и без всякого соприкосновения очень даже воздушно-капельно.

Сейчас в фильме видны и другие знаки и символы, не читавшиеся тогда совершенно: бухающие за одним столом судья, прокурор и адвокат в одной харчевне с бандитами (привет, Кущевка); суд на основании доноса в пять минут с вынесением «справедливого» смертного приговора (привет, гуманная судебная система); «эффективный» адвокат, выигравший процесс и снизивший наказание обвиняемого с 8-ми смертных приговоров до 5-ти (привет, адвокат Пашаев); умница-учёный (Андрей Миронов), изобретающий в темном Средневековье вещи для счастья человечества (привет, «Трудно быть богом»).

Много чего ещё тут есть, но тогда не обойдёмся без спойлеров.

Кино заслуживает внимания, но, увы, неидеальное, впечатление немного попортят и нелогичность повествования, и несколько истеричная, хотя и забавная игра главной актрисы (Татьяна Аксюта), и недостаток общих планов в картинке. Да и монтаж тут подчас странный. Например, некоторые сцены фигурируют только в комментариях героев, навроде: «Ой, Орландо, смотри, я вижу моего брата, они идут по дороге». Или отсутствие логики в монтажных склейках сцена 1 «ночь, герои сидят в кибитке, снаружи воют волки», сцена 2 «утро, герои выходят из укрытия и видят результаты волчьей охоты», без промежуточной сцены схватки с волками или хоть какой-то реакции на происходящее.

Однако, эти шероховатости не отменяют положительного впечатления от фильма, его позитивного гуманистического посыла, в том числе, со свойственной советским фильмам моралью о порочности излишеств и богатства и с нехарактерной советскому кино идеей о бессмертии души

У маленького мальчика был необычный дар – у него болела голова, когда находился рядом с золотом. Об этом прознали двое злодеев и украли мальчика с целью обогатиться. Осталась сестра Марта, которая тут же приняла решение отыскать брата во что бы то не стало. Во время своего поиска она встретила философа по имени Орландо. Так и началась эта невообразимо грустная «сказка странствий».

«Сказка странствий» - это очень необычный и сильный фильм Александра Митты, создателя «Экипажа» и «Границы: таежный роман». Сказка ли это? Конечно да. Только очень грустная сказка, сказка-аллегория, философская притча если хотите. Не сказал бы, что эту сказку нужно смотреть детям – она для взрослых, которые могут осознать всю глубину повествования предлагаемого нам. Стилистика немного напоминает работы Джанни Родари, якобы детские, но рассчитанные на взрослых, так как только взрослый человек способен за детскими сюжетными очертаниями рассмотреть нечто серьезное и порой даже страшное.

Необычное смешение стилей, необычный сюжет, необычные герои вот что преследует нас во время просмотра этой сказки. Вот мы видим разжиревших охотников на драконов, которые шли убивать грозное чудовище, но в итоге поселились на нем. А вот нищенка, протягивающая к вам руку с просьбой о милостыне, но на деле пытающая заразить вас неизлечимой болезнью.

Тут есть на счет чего поразмыслить, каждый увидит в этом фильме, что-то свое. Что-то, что только он почувствовал и понял. Почему почувствовал? Потому что после просмотра этого кино остаются не слова, не философские суждения, но только эмоции. Усиливает способность чувствовать великолепная музыка Альфреда Шнитке.

Хотите не только хорошо провести свое время, но и полностью погрузиться в себя, погрустить, порадоваться, посочувствовать – посмотрите «Сказку странствий». Я уверен, что этот фильм придется по вкусу всем умеющим мыслить людям.

10 из 10

Не 'сказочная' сказка. Сам фильм - потрясающий, очень интересный сюжет, необычайные приключения, все перипетии яркие, живые.. Очень характерные герои, не слащаво эпичные, а хорошие, вылепленные с точностью до мелочей. Но в целом от фильма остаётся осадок безнадёжности, меланхолии... Такое чувство, что пока на западе снимают добрые сказки со счастливым концом, нашим детям с малых лет дают понять что жизнь не сахар. В то же время, обращаясь к творчеству того же Андерсена, братьев Гримм, чьи мотивы явно прослеживаются и в фильме Митты, те же меланхоличные тенденции мы видим и столетия назад. Как бы там ни было, это добрый и поучительный фильм, обязательный к просмотру если не с детских, то с юношеских лет.

«Сказка странствий» - одно из самых ярких детских воспоминаний. Детское восприятие удивительным образом способно на выделение выборочных деталей: как при просмотре любой сказки в детстве мы ждем чудес, обращая внимание лишь на то, каким образом добро восторжествует над злом и в каждой сказке мы это непременно получаем в финале. Это в детстве, а сейчас… Сейчас восприятие улавливает совсем другие, недетские и несказочные моменты: «повзрослевший» мозг ищет аллюзии, отсылающие к жизни в действительности, он не верит в чудеса, а жаль…

Название отсылает зрителя к сказочному сюжету, он действительно таков, но только лишь на первый взгляд. Бедная девочка по имени Марта ищет украденного разбойниками брата, который обладает способностью притягивать золото. На пути ей встречается одинокий блуждающий лекарь, философ, Орландо. Вдвоем им предстоит пройти нелегкий путь в достижении цели. Явная отсылка к сюжету 'Снежной королевы' Г.-Х. Андерсена, даже имена главных героев созвучны (Марта и Май = Герда и Кай). Но это поверхностное сходство. А в глубине...

Посредством изображения Средневекового мира (с его бессменными атрибутами - Прекрасными дамами, рыцарями и драконами, с которыми они вступают в схватку), режиссер показал иносказательный смысл, актуальный для сегодняшних дней. В своем путешествии в поисках Мая Марта и Орландо проходят через испытания, в которых главный смысл - выстоять, не подвернуться порабощению тех пороков, которые обнажает создатель картин, облачив в человеческие обличья. Это глупость, жестокость и тщеславие в образах разбойников, которые слепы и не остановятся ни перед чем в поисках легкой наживы; это обжорство и потребительская праздность в образах растолстевших и разленившихся рыцарей, живущих на драконе и изо дня в день занимающихся бурением дракона в поисках огня и устроением праздников; это самодурство судей (инквизиции), возомнивших себя вершителями судеб, готовых с закрытыми глазами выносить вердикт, параллельно поедая свиную ногу и запивая вином. Недаром был выбран в качестве изображения именно средневековый мир. Эта картина отсылает к роману средневекового автора Ф. Рабле о великанах Гаргантюа и Пантагрюэль', пожиравших все на своем пути и проводивших жизнь в бесконечных празднованиях, автор придерживался той же цели - обличить беснующееся общество. В фильме рыцари, живущие на драконе также проводят свою жизнь - забросив героические подвиги, занимаются бесконечным поглощением пищи (кабаки, где вино льется рекой и столы ломятся от яств) и празднованием, это 'пир во время чумы', когда закрыты глаза на все, что происходит в бренном мире, вне дракона. Зритель с отвращением наблюдает за ними и негодует оттого, что этому есть место в современном мире. Все то, человеческое, вечное, что есть в Марте и Орландо всеми силами пытается противостоять окружающему миру. Марта - собирательный образ женского начала, Материнского (забота о детях, оставшихся без родителей, которые умерли от чумы). Орландо - воплощение божественного начала, покровителя. И совершенно как Христос, Орландо учит - 'Не стоит сердиться на плохих людей. Знаешь, для чего их создал Бог? Чтобы мы смотрели на них и старались быть совсем другими'.

Идея фильма состоит в том, чтобы достучаться до души каждого зрителя: стремление Марты и Орландо ни в коем случае не поддаваться на уговоры рыцарей остаться, не касаться Чумы, нигде не задерживаться и как можно скорее добиться желаемого - найти брата, никого не может оставить равнодушным. Создатели фильма призывают общество меняться, избавляться от пороков, съедающих душу изнутри. Недаром Орландо предстает лекарем, философом, изобретателем - это все те сферы деятельности, способные побудить к действию, способные перевернуть мир и преобразовать его. Но беда заключается в том, что общество не всегда готово принимать и понимать эти преобразования - именно поэтому мы видим Орландо отчаявшимся, рассеянным - записи теряются, ткань с нетопыря рвется на одежду для сирот, речи его никем не слышатся. И прозрение приходит слишком поздно...

Как любая сказка, в которой добро торжествует над злом, 'Сказка странствий' имеет такой же финал. Под незабываемую и проникновенную музыку А. Шнитке мы видим возрождение божественной души Орландо, проснувшейся в умершей, порабощенной пороками и злом, душе Мая. Значит, все было не зря, значит потерянная жизнь Орландо приобрела смысл в своем продолжении, значит, вечные ценности - добро и справедливость, любовь и всепрощение, бескорыстность и честность будут жить и стремиться поселиться в каждом из нас...

Бесспорно, одно из лучших кинопроизведений позднего СССР. Фильм-эксперимент - на стыке нескольких жанров, что само по себе необычно для тогдашнего кинематографа, тем более детского. Митта был, безусловно, прав, адресовав фильм широкой аудитории - и детям, и взрослым. Это не бездумные 'ужасы ради ужасов' (как многие сегодняшние фильмы). Это драматическая история, в которой герои сталкиваются со злом и преодолевают его -- кто как может, в силу своих способностей - утверждая, таким образом, главенство добра и ценность человеческой жизни. Ещё раз: ценность человеческой жизни. В этом состоит цель любого гуманистически направленного искусства. (Потому те, кто после просмотра 'Сказки странствий', ноют о том, что 'детишкам страшно', или что это 'недетское кино' - они не в состоянии цельно осознать/воспринять ключевую особенность фильма Митты, за внешней картинкой увидеть смысл. Сродни тому, чтобы по цвету шляпы судить о человеке.)

По поводу 'разорванности' сюжета. Как следует из открытых источников, которых сегодня предостаточно, причин нестыковок сюжетных линий, как минимум, две. Первая. Фактически разрабатывались два варианта сценария (первый - самим Миттой, второй - им же, но в соавторстве с другими драматургами), которые не были согласованы между собой в необходимой степени. Вторая. В результате нескольких этапов приёмки фильма его продолжительность была существенно урезана: задуманный изначально как двухсерийный, фильм стал односерийным. Можно только догадываться, что там могло быть в 'полной' версии (хотя кое о чём мы знаем - из тех же открытых источников). Но по моим ощущениям, в конечном итоге цензоры сделали свою работу, что называется, 'во благо' фильма. Задумок Митты, возможно, хватило бы и на целый фэнтези-сериал, но снять его в силу объективных причин тогда он не мог. Потому некоторые сюжетные куски, даже отдельные эпизоды целесообразно было 'обрубить', чтобы то, что в итоге осталось, не воспринималось слишком громоздко и многослойно. (Продолжительность конечной версии 'Сказки странствий' - один час сорок минут - это немало.)

Не считаю 'Сказку странствий' фильмом-образцом актёрской игры. К тому же здесь не так много крупных планов, на которых можно было бы созерцать чудеса перевоплощения, мимики и жестов. Всё-таки это сказка, и в её основе - приключенческий сюжет. Но необычность самой роли Орландо и, главное, особенности её воплощения актёром Мироновым не отметить просто нельзя. Это означало бы быть совсем слепым. Персонаж Миронова трогателен, порой по-детски наивен и буквально одержим желанием делать благое и полезное для людей. Его голос интонирует сопереживанием. Сопереживание - способность бескорыстно разделить боль или радость другого человека и прийти на помощь. Редкое качество теперь... Так скажем спасибо режиссёру Митте за то, что эта роль не была отдана Леониду Филатову. И за то, что этот фильм в конечном итоге состоялся. И за то, что в нём так доходчиво и эффектно художественно оформлен тезис о ценности жизни и бессмертии человеческой души.

10 из 10

Других оценок быть не может.

Было время, когда режиссеры снимали прекрасные детские сказки и фильмы. Роу, Птушко, Быков, Фрез, Митта, и пожалуй все советские композиторы написали хоть по одной мелодии для детского кино, а Крылатова, Гладкова Геннадия и Григория, Дунаевского, Рыбникова в СССР считали детскими композиторами. Фантастическую, сложную и вместе с тем красивую музыку к фильму 'Сказка странствий' Александра Митты написал Альфред Шнитке. Умная, добрая, нежная история любви и дружбы, сострадания и жертвенности, поиска истины, которая остается с тобой на всю жизнь. Бродячий философ Орландо (А. Миронов) говорит Марте, которая тоже бродит по свету и ищет своего брата (Т. Аксюта 'Вам и не снилось...')

- Не стоит сердиться на плохих людей. Знаешь, для чего их создал Бог? Чтоб мы смотрели на них и старались быть совсем другими.

Критики говорят, что это сказка не относится к детскому кинематографу, но тогда надо признать 'Щелкунчика' Гофмана, 'Подземных жителей' Погорельского, почти все сказки Андерсона тоже недетской литературой. Я назову их сказками семейными, а иначе зачем ребенку родители - объяснить, заложить фундамент, а там он сам разберется где добро, а где зло)

Это произведение - больше чем прекрасный фильм и даже больше чем красивая сказка... Именно такие шедевры и вселяют надежду, что для людей еще не все потерянно. Жаль лишь, что так мало таких бриллиантов можно найти среди всех фильмов, выпущенных за многие года. Итак...

Сам сюжет на мой взгляд, не является чем то уж таким выдающимся и эпическим. Спецэффекты, зрелищность или насыщенность событиями - это не про этот фильм. Обычная фэнтези история, с философским подтекстом. Но здесь это и не главное. Весь фильм - это одна сплошная аллегория, иносказание. Можно даже сказать, что притча. Этим и ценна эта картина, бесконечно глубоким смыслом, который начинаешь понимать не сразу, а спустя долгое время.

Есть два героя - ученый, изучающий тайны мироздания и стремившийся постичь неизведанное и девочка, ищущая своего брата. Эти двое, совершенно не похожих ни по мировоззрению, ни по возрасту людей, в итоге, становятся друг для друга родными и даже время или смерть уже не способны их разлучить...На мой взгляд, нигде более красочно этого не видел. Много было снято про любовь, страсть, привязанность. Но истинные чувства, можно увидеть лишь в этой картине...

Очень грустная и одновременно проникновенная история, о бескорыстной любви, самопожертвовании о чем то еще...Таком далеком, что не выразить словами. Думаю, что не ошибусь, если скажу, что о мечте. О полете мечты, сцена с самодельными крыльями, говорит о многом. Бесподобная роль Андрея Миронова, этот печальный и мудрый взгляд, который буквально пронизывает тебя через экран, заставляя задумываться. А что я сделал, и как жил?

Выше всяких похвал, фильм-легенда. Лучшее, что я видел.

10 из 10

Пройдёт время, и Алёша Ярославцев, глядя на казнь своего похитителя, поймёт ницшеанское 'невиновно всё ничтожное в своем ничтожестве' и вспомнит отцовское 'плохие люди созданы на благо тех, кто хочет быть хорошим'. И дело даже не в том, что еретически философствующий, как Орландо - давний знакомый Алёши, усач так уж сложен для понимания, нет. Просто чтобы его понять, нужно почувствовать то, о чем он говорил. И вот Алёшу, стоящего в десяти шагах от эшафота, обдаст ветром, который вместе с запахами Мая будет нести с собой исходящую от приговоренного алчность денег и власти, не выбитую из него даже приближением старухи с косой, ну, или с чернильными струпьями - тоже давней знакомой Алёши. Тогда-то Алёша и осознает, что духовное ничтожество - приговор природный, принуждающий, принижающий, пригвождающий волю к материи. В юноше не будет злости на обидчика - лишь покорное понимание и сдержанная радость от того, что благодаря отцовскому наставлению на пьедестале смерти стоит не он. И когда тело осклабившегося преступника, обнятое веревкой за шею, безвольно затрясётся в проеме эшафота, Алёша отвернётся и пойдет домой.

По дороге он не своей памятью вспомнит, как когда-то, в давние века, между гор и озёр, в морозе гофмановской ночи рождественские огни бенгалились, и лились из них аквамариновые искры, и сказочно-плутовская мелодия сменялась тревожно-торжественными нотами, а вместе с ней и румяное личико сестры - рыхлыми лапищами страшилища. Там был мальчик. Мальчика уносили вглубь средневековых пустошей, мальчика температурила золотая лихорадка, мальчик плакал и стонал. Со временем пустошь проела пустоши внутри, лихорадка подружилась с организмом, плачестоны утекли, а мальчик стал пленником богатства, позабывшим и сестру, и совесть. Алёша не мог понять, откуда в его голове эти воспоминания. Может, это чья-то душа брезжит, может, кто-то с того света жаждет перерождения?

Пройдёт время, и Александр Митта, приёмный отец Алёши Ярославцева, глядя на журналиста газеты 'Известия', скажет: 'Сказка странствий' была для меня решением проблемы метафоры в кино', и ни тени лицемерия не будет читаться на его лице. Ведь аллюр аллегорий алхимически превращает сказочные эпизоды в исполненные не всегда прочитываемым подтекстом интермедии. Едкая иносказательность была самоцелью режиссёрской работы, а все метафоры безжалостно жалили социальный эпидермис, распарывали бюрократическое брюхо аккурат посерединке, тыкали разъевшуюся харю коммунистов в жижу государственной проблематики. Как водится, сказка сказкой была только на первый взгляд, а рейтинг '0+' ей присудил кто? - неглубокомысленные, однако, цензоры, схававшие визионерскую наживу, но не въехавшие в метафорический жесткач содержания. Для сравнения - даже у конструктора 'Лего' рейтинг '3+'.

Так и получилось, что сказка обернулась самой настоящей явью. Райская Потребляндия, построенная на спине у дракона, олицетворяла Советский Союз, сидящий на нефтяной игле. Разбушевавшийся дракоша в сказке 82-го - пророчество, привет из прошлого 91-му. Чума, черноволосая ледигага на коне, вторгающаяся в киношную страну, метафоризировала советские танки, введённые на территорию Чехословакии в рамках операции 'Дунай', год 68-й. В СССР этого не поняли, зато поняли в Чехословакии, и донесли в СССР. 'Сказку странствий' положили на полку, а если бы прочитали в ней ещё один иносказательный код - куда более язвительный, чем нефть и танки, - то сожгли бы к чертовой бабушке яге. Слишком уж заретушированными стилизацией под западноевропейский фольклор оказались эпизоды, изобличавшие судебный разгул нквдшников. Сцена замуровывания Орландо, отсылающая к румынской мифологии, к легенде о Мастере Маноле, недвусмысленно намекала на то, как обращались в Советском Союзе с людьми, дерзко сочетавшими в себе непозволительное донкихотство и еретическое давинчивство, - и 'заложить кого-то' у Митте обретало буквалистское воплощение. Помимо абстрактного проговаривания серьёзных тем, 'Сказка странствий', конечно же, эксплуатировала классическую структуру бинарных оппозиций - добро-зло, живой-мёртвый, вода-огонь, - выстраивая вокруг неё шеренгу повествовательных штрихов. Но сказка близилась к финалу и структура разрушалась: добро сливалось со злом, мёртвое мерцало в живом. Пройдёт время, и финальное восхождение Орландо-Мая по обломкам богатства к чистой стене будет считаться примером для жаждущих свободы воли, а пока... пока ничтожное правит, и оно, как водится, в том невиновно.