Постоянно находясь в движении, Антониони вместе с главным героем, все два часа экранного времени водит зрителя за нос, чтобы в конце заткнуть его двумя пальцами и научить нас дышать ртом.
Маэстро, известный умением создавать масштабные пейзажи, издавна плененный идеей показывать в своих картинах мир в его первозданности, с каждой новой работой ищущий для себя новый вид, новый пейзаж, в данной картине приходит к совершенно иной консистенции, в результате чего это его умение раскрывается много шире и глубже, делая данное произведение куда многограннее, чем все его предыдущие, заставляя зрителя ощущать каждый квадратный метр кинопленки, практически проникнуть за обратную сторону экрана и вместе с главным героем проследовать по открытому миру, или же, расположившись в одном из соседних домов, наблюдать за ним из окна, а то и вовсе проникнуть вглубь его внутренних противоречий.
Беря начало с Африки, сюжет постепенно перенесет зрителя в Испанию, и не стоит ждать ни резких монтажных скачков, ни неожиданных сюжетных поворотов, ибо им здесь не остается места – камера, беспрекословно следуя за героем, предоставляет удивительно широчайший диапазон ощущений, тем самым давая зрителю желанную возможность, полностью погрузившись в местную атмосферу, утонуть в картине.
Антониони всегда двигался быстрее своего (и не только) времени - снимая с уставшего от близорукости зрителя короткий поводок, он предлагал ему нечто новое, отличное от виденного ранее, так что, при желании, тот превращался в своеобразного исследователя, вольного решать, что видеть в кадре и на какие детали обращать внимание, в результате чего это кино становится по-настоящему ценно и интересно.
Сюжет фильма довольно оригинален. На первый взгляд интересен, а на второй философский. Во многом в этом фильме есть много чего примечательного, но классика ли? Хм вот это я не знаю, честно сказать эти 2 часа были настоящим испытанием, досмотрел я фильм только из за Николсона. Ну очень все медленно, не понятно, вяло. Такое кино явно не мое, это второй фильм Антониони который я посмотрел, все такие это не мой режиссер.
Ближе к концу герой Николсона рассказал мини историю о слепом человеке, который в 40 лет внезапно обрел зрение и увидел мир серым и грязным. В этом что то есть, и эта история мне понравилась, так же относительно понравился трюк с камерой, которая фокусируясь просачивается через клетку, правда за клеткой в этот момент мало что происходило интересного на мой взгляд, но сам трюк что называется мастерский.
Кино на любителя, не знаю чем оно так нравится кинокритикам, все такие помимо интересного сюжета и философской задумки должна быть и динамика и интерес к происходящему, но мне было на столько все равно на то, что происходило на экране, что я по ходу фильма вообще перестал обращать внимание на развитие сюжета.
А вот в чем еще фильм удался так это в передаче своей атмосферы, вернее эффекта присутствия, будь то пустыня или Лондон 70-х, а особенно такие фишки как имитация полета Николсона или взгляд камерой из машины назад и прочее. Это было крайне реалистично и оригинально.
Томное, распаренное действие, нехотя стекающее с замершего в задумчивости пера маэстро. Прозрачная мысль уже проступила явью: все мы пассажиры жизни, в которой у каждого свои остановки и предопределённое судьбою время сойти. А что, если перескочить со своего поезда на чужой и доехать на нём до конечной остановки? С другими встречами, непредвиденными событиями и внезапным, но отнюдь не случайным финальным свистком.
У Антониони темп прошлого, неожиданный для итальянца неспешный ритм, не стесняющий актёров ограничениями экранного времени, которое они с полной выкладкой используют для представления отведенных сценарием бенефисных сцен.
Надкусивший яблоко успеха, Николсон околдовывал в ту пору просто, сам собой. Шнайдер поднялась, легко оперевшись на крепкое партнёрское плечо мужчины. С таким сюжетом…
Но мысль. Моя собственная мысль проскакивает вперед, оставляя героев колыхаться в жарком мареве своей судьбы. Я уже знаю, к чему они придут. И, потому, без оглядки, иду дальше, оставляя Антониони его тихому и спокойному вчера.
Все началось в 'Фотоувеличения'. Режиссер 'играл' камерой, своими персонажами, тасуя их, любуясь ими. Он показал нам жизнь сквозь объектив фотокамеры. Он показал нам то, что могло произойти. В этом фильме грани между реальностью и 'другим миром', который нам неведом, стираются. Не обман ли зрения то, что мы, как нам казалось, видели собственными глазами? Крик, шорохи, плач - наше ухо способно их уловить, вычленить из всего многообразия тех звуков, которые нас окутывают. Но всегда ли мы можем отделить правду от лжи, иллюзии, того, что 'показалось', но на самом деле не произошло? Жизнь как игра, жизнь как причудливое хитросплетение ежесекундных событий, смысл которых мы часто не можем осознать. А может быть, все, что мы видим - плод нашей фантазии, обман, шутка?
В 'Профессии: Репортер' режиссер, кажется, опять подшутил над нами. Он внимательно 'наблюдал' за своим персонажем, он заставил его примерить новую 'маску', он поставил его в необычные условия. Заставил жить по новым правилам. Ты ждешь развязки, у тебя перехватывает дыхание. Каков будет финальный аккорд этого 'спектакля'? А в итоге... Снова насмешка. Вспоминаю Милорада Павича: 'Легче заболеть, чем познать истину'.
Лучше заболеть. Пусть же будет это великолепное ощущение недосказанности, когда ты лишний раз понимаешь, что ничего не знаешь, а можешь только задавать вопросы.
Никуда не спешащий фильм, немногословный, как будто пропитанный летним зноем и пылью. Развитие действа происходит - особенно вначале - медленно, но верно, располагая зрителя к созерцательному настрою, который впоследствии задает тон даже динамичным сценам, во многом подчиняя себе эмоции от тех сцен и не давая им подняться в полный рост. Весь фильм проходит под таким сдерживающим гнетом, тем не менее он не становится из-за этого скучным - мы имеем внятное и размеренное повествование, без нагнетания страстей, без эмоционального давления и истеричности. Есть у этого фильма и своя красота, и хорошая игра актеров, и интересные виды, и необычная интрига. Нет крови, так что любителям гангстерства в кино тут ловить особо нечего - никаких разборок и перестрелок, все очень интеллигентно и культурно. В этом смысле 'Профессия: Репортер' по духу близок, пожалуй, к политической интриге или чему-то похожему. Еще в фильме нет 'морали сей басни': перед зрителем разворачивается история странной авантюры утомленного солнцем и, очевидно, жизнью репортера, делать какие-нибудь выводы из которой сложновато, да, наверно, и не нужно - не в том, видимо, режиссерский замысел, достаточно наблюдать за интригой каждого отдельного шага и отдыхать. Возраст фильма, к слову сказать, существенно не влияет на его восприятие, перед экраном как-то быстро забываешь, что это картина 1975 года. Возможно, причиной тому служит та же созерцательная атмосфера фильма, которая поглощает собой не только остроту эмоций при просмотре, но даже и мысли о возрасте фильма.
В целом, фильм годный, он хоть и не сподвиг меня к каким-либо особенным размышлениям или переживаниям, но в то же время и не 'убил' совсем бессмысленно мое время, оставив после просмотра ощущение какой-то спокойной удовлетворенности. Я бы поставил 7 баллов из 10, но накину еще один балл за то, что в фильме нет чернухи, за исключением парочки маленьких и незначительных эпизодов, на которые можно спокойно закрыть глаза.
«Профессия: Репортер» - классический фильм великого Микеланджело Антониони и, наверное, самый известный среди его работ. В очередной раз, после картины «Забриски пойнт», он сделал попытку вырваться из замкнутого круга тематики отчуждения. По стилистике, манере съёмки и сюжету фильм получился очень похожим на предыдущую («Забриски пойнт»), но по ощущениям это нечто иное, выходящее за границы возможностей кинематографа.
Действие фильма начинается в далёкой африканской стране, где среди удручающей пустоты необозримых песков, залитых светом палящего солнца, Дэвид Локк, главный герой, вдруг начинает ощущать бессмысленность и ирреальность своего существования. Он устал от всего: от нелюбимой жены и приёмного ребёнка, от своей работы и от самого себя. Ему претят обязательства, Дэвид больше не желает быть наблюдателем. И тогда он умирает, чтобы стать совершенно другим человеком. Поменявшись с мертвецом багажом и заменив фотографии в паспортах, он вылетает обратно Испанию. Теперь его зовут Дэвид Робертсон.
Наконец он сможет принимать решения самостоятельно, не оглядываясь назад. Он не знает, что ожидает его впереди, и даже не думает об этом. Дэвид бежит от себя, нагоняемый своим прошлым и между тем сталкивается со своим новым будущим. Взяв паспорт умершего соседа по гостинице и переодевшись в его одежду, разве он мог подумать, что вместе с вещами покойного он унаследует и его судьбу...
Типично американский мотив дороги, так же как и в «Забриски пойнт», удачным образом ложится в общий, почти приключенческий сюжет совершенно неамериканского фильма. У Антониони расплывчатое роад-муви служит превосходной метафорой жизненного пути Дэвида. Да и вряд ли есть лучший способ показать его духовные поиски, переживания, приобретение жизненного опыта. Получилось кино обо всём и ни о чём. Недовольные укажут на необоснованное занудство и отсутствие привычной в фильмах Антониони символики, иные же отметят лёгкость и ненавязчивость повествования.
Весомый повод посмотреть этот фильм - замечательная актёрская игра молодого Джека Николсона. В середине семидесятых, после успеха ленты «Китайский квартал» Романа Полански, и до работы в «Пролетая над гнездом кукушки» Николсон находился на пике карьеры, демонстрируя максимальную самоотдачу и соответствие экранному персонажу.
Может ли человек изменить свою судьбу? Вопрос этот, постоянно возникающий при просмотре, так и не найдёт ответа в фильме. Антониони не столько рассказывает, сколько показывает. Завершенность картины именно в двусмысленности. Сколько людей, столько мнений, столько взглядов на одну и ту же проблему. «Профессия: Репортер» - это диалог, за которым у зрителя неизменно и право выбора и последнее слово. Особая ценность картины состоит в том, что у Антониони, наконец, получилось сделать совершенно иное по содержанию кино, нежели то, что он снимал раньше, причём кино схожее с ранними работами по форме и снятое в узнаваемых стилистических рамках.
Этот фильм невозможно понять, но можно прочувствовать. Личные ощущения здесь - суть. Акценты расставляет сам зритель, а режиссёр ни к чему не принуждает его. Достигается такой эффект необычайно простым и гениальным методом. Этот фильм не смотришь, в него проникаешь, погружаешься, в нём находишься всей душой. Камера движется медленно плавно. Никаких резких переходов, никаких необычных ракурсов. Это не бессмысленная дань эстетству - это взгляд обычного человека.
Использовав такой подход, Микеланджело Антониони лишил свой фильм чёткого, осмысленного сюжета. Кто-то скажет что «Профессия: Репортер» подтверждает аксиому о невозможности бегства от самого себя. Но это всего лишь одна из версий. На самом деле картина не открывает какие-то новые границы представлений о сущности бытия, она скорее призвана стать толчком к собственным размышлениям на эту тему, а дальнейшее пусть зритель додумывает сам.
