Обратил внимание на это фильм случайно, т. к. решил посмотреть, что собой представляет тот фильм, в котором свою единственную роль в кино сыграла юная поэтесса Ника Турбина. Раньше я о нем не слыхал никогда.

Первое, что бросилось в глаза, это то, что первые пятнадцать минут фильма произвели впечатление того, что я, еще живущий в СССР, смотрю по четвертому образовательному каналу центрального телевидения, так называемый, 'научно-популярный фильм' (был такой телевизионный распространенный термин), посвященный повседневным будням пансионата для детей, имеющих те или иные заболевания позвоночника. Т. е. в первые пятнадцать минут фильма показываются те или иные внешние виды пансионата, процедурные кабинеты, утренная зарядка, прибытие новых пациентов... Звучит музыка, за кадром звучат случайные реплики, дети поют песенку... И только ровно через пятнадцать минут фильм начинает оживать: становится ясно, что героиня Турбиной не просто зашла в душевую комнату, а собралась совершить побег из пансионата через окно этой душевой комнаты. И только после этого фильм вступает в свои художественные (т. е. не научно-популярные) права.

В дальнейшем также периодически появляются такие же кадры, лишенные динамики, но уже кратковременные. Не исключено, что именно вышеуказанные особенности фильма и послужили тому, что фильм не имел практически никакого успеха, хотя актеры - и взрослые и дети - очень старались сыграть своих героев. А значит, фильм неохотно пускали в прокат. Например, фильм тех лет 'До первой крови', также посвященный жизни и взаимоотношениям подростков, имел громкий успех благодаря насыщенности быстро разворачивающихся и меняющихся неожиданных сюжетов от начала и до конца. Чего не скажешь о данном фильме.

Согласно задуманному по фильму замыслу, можно однозначно предположить, что фильм можно было бы доработать какими-либо дополнительными художественными сценами, чтобы получилась полноценная завершенная и успешная картина. Но этого не произошло. Хотя согласно всевозможным Интернет-форумам получается, что героини Ники Турбиной, Кати Политовой, и Ани Екатерининской, тем не менее, стали для определенного количества зрителей (которые смотрели этот фильм в момент его появления) своего рода кумирами, причем до сих пор. Здесь главным образом фигурируют зрители - и мальчики и девочки - являющиеся ровесниками, или почти ровесниками, вышеуказанных юных актрис. Конечно не такими оглушительными кумирами, как Наташа Гусева из 'Гостья из Будущего', но всё-таки кумирами, как таковыми. Значит из фильма можно было бы сделать шедевр, получается.

8 из 10

Фильм начинается с девочки-подростка по имени Илона. Она, можно сказать, мажорка: модная стрижка, одета в новьё, в наушниках слушает иностранную музыку, у её родителей личный автомобиль. Что называется, полный фарш, как по советским временам. Родители привозят Илону в школу-интернат для детей, имеющих проблемы с позвоночником. Девочка выходит из машины, родители молча уезжают. Всё, выгрузили, избавились, ни тебе прощания, ни эмоций – ничего.

Хоть кино стартовало с Илоны Сергеевой, настоящим протагонистом является другая постоялица интерната – Света Дзугутова в исполнении Ники Турбиной. Вот она сбегает из интерната, приезжает в дом престарелых, ищет свою бабушку, не находит, возвращается в интернат, но не объясняет причину «самоволки». Так что для воспитательницы Света просто нарушитель спокойствия.

Картина забрасывает массу удочек, создавая заделы для сюжетных линий, которые не будут раскрыты. Ни про родителей Илоны, ни про бабушку Светы мы больше не услышим. Кинолента злостно нарушает правило «показывай, а не рассказывай». В интернате есть дети разных возрастных групп, мальчики и девочки, но в центре сюжета только одна, хм, палата.

Самая нормальная из девочек – Ира Римская, только она осознаёт что их тут не «просто заперли», а, вообще-то, лечат. Другие девчонки её не то чтобы буллят, скорее троллят в духе «Римская, ты с ума сошла – начинать утро с зарядки!».

Также делается вброс информации на тему «Директриса – взяточница», что попасть в интернат хотят многие, но очередь двигается, только если директрисе «дать на лапу». Эта новость не меняет абсолютно ничего.

Сейчас будет странное сравнение, приготовьтесь. В киноэпопее Озерова «Освобождение» были единичные появления Якова Джугашвили, «Броза» Тито, Андрея Власова, которые по требованию цензуры можно было бы безболезненно вырезать. Такое ощущение, что «У моря» снимали по тому же принципу – несмотря на камерность повествования и ограниченное количество персонажей, подсюжеты не пересекаются. Разница в том, что если из фильма какую линию вырезать, он станет короткометражкой.

Сравним же с другими более известными подростковыми драмами времён Перестройки – «Чучело» и «Куколка». В фильме с Кристиной Орбакайте попытки суицида не было, зато внятно показана травля. Как и в «Куколке», присутствует модная, продвинутая девчуля, «упакованная» в дефицитные заграничные вещи, но на сей раз такая новенькая не становится местной звездой и не возглавляет бунт против системы. Это место занято Светой Дзугутовой.

То тут, то там мелькает единственный здоровый подросток в интернате – Миша, сын одного из медицинских работников (того, кто корсеты делает). Мише очень нравится Илона, но, как выясняется, даже не из-за внешности или характера, а потому что Илона не носит корсет, презрительно именуемый Мишей «намордник». У Илоны лёгкая форма сколиоза, её сюда отправили больше для профилактики (как я уже говорил, похоже родители нашли удобный способ от неё избавиться). Но яркую, бушующую, метущуюся Свету мальчик её возраста просто не может не заметить. Идеальная площадка для любовного треугольника А его нет!

Единственная большая внятна сюжетная линия – конфликт с воспитательницей Зоей Григорьевной. Эдакий «Полёт над гнездом кукушки» на минималках.

Довольно странный фильм без внятного начала и конца.

Настоящей звездой фильма была та самая Ника ТурбинА. Неимоверно хороша. Есть здесь странная сцена, где Света выбирается на карниз второго этажа и стоит там. Григорьевна втаскивает девчонку в палату и отвешивает несколько смачных пощёчин. Ну и к чему это было? Хотела спрыгнуть? С такой высоты хоть и «переломалась» бы, но вряд ли умерла. Хотела позлить воспитателя? А можно это делать, не рискуя остатками здоровья? Учитывая, что случилось с самой Никой, эпизод выглядит мрачным предзнаменованием.