От корейского режиссера Джун-хо Бона я жду всегда очень многого. Когда я посмотрел его ранние работы, я сразу стал ждать его новых картин. Картину “Мать” я ждал очень долго, но наконец-то она попала ко мне в руки, и я недавно ее посмотрел. Сразу хочу сказать, что режиссер меня просто убил этим фильмом. Я знал, что он сможет снять сильную картину, но он снял вообще возможно самую лучшую корейскую драму в 2009 году.
Сюжет у этого фильма кажется простым, у матери отняли сына и посадили в тюрьму. Его обвинили в убийстве молодой девчонки, а он ведь немного отсталый и поэтому он взял да и подписал бумагу, что это он ее убил. Дело закрыто. Только его мать никогда не успокоится и докажет всем, что ее сын невиноват. Вот примерно так начинается этот шедевр. Фильм идет два часа с лишним, и нам потихоньку будут показывать эту историю с разных сторон, а когда наступит финал, потекут слезы, потому что так нельзя…
Я благодарен режиссеру, что он так сильно показал всю сущность матери, которая любит своего ребенка. Хотя я склоняюсь к мысли, что ее сын не заслуживает такой любви. Мне вообще в самом конце было жалко только одну мать, потому что она пройдет через кошмар и вся грязь этой истории навсегда останется в ее сердце. А смотреть этот фильм очень тяжело, но обязательно нужно.
Я не смог понять до конца этот фильм и у меня остались кое-какие вопросы, но не смотря ни на что, корейский режиссер Джун-хо Бон снял очень сильную картину. Проблема заключается только в том, что этот фильм понравится далеко не всем людям. Мне кажется, он даже может не понравится всем ценителям корейского кинематографа, потому что все фильмы Джун-хо Бона отличаются от других картин безумными поступками главных героев. А в этом фильме их будет очень много. Лично меня впечатлил момент, когда сын пошел в туалет, и мать принесла ему попить или когда она танцевала в начале фильма. Вам все это может показаться дикостью, а мне только гениальностью происходящего.
В итоге мы имеем драму и только драму про человека, который пошел до самого конца ради любимого человека. Конечно, у этого фильма очень страшный финал и он похож на сумасшедший дом. В принципе вся жизнь похожа на один сумасшедший дом. Очень глубокий и тяжелый фильм.
Пон Джун-хо, в том числе благодаря недавнему успеху “паразитов” на оскаре, окончательно закрепился, как один из самых выдающихся корейских режиссёров 21 века. Одним из его главных отличительных качеств является умение максимально точно, изящно и не без иронии передать атмосферу маленького провинциального городка, со всей его подноготной. Это хорошо видно и в “паразитах”, и в “воспоминание об убийстве”, заметно это и в фильме “мать”.
Синтаксис фильма не сложен: недоразвитый парень обвиняется в убийстве, а его мама всячески пытается оправдать сына. Картина начинается, как обычный детектив, схоже с более старой работой Пон Джун-хо “воспоминание об убийстве”, где также был умственно неполноценный персонаж обвинённый в убийстве, однако 'мать' быстро уходит в сторону крепкой психологической драмы. В фильме на первый план выдвигаются переживания, непосредственно, матери, её чувство страха за своего мальчика, под эйфорией от которого мама готова сделать всё. Против неё как будто встали все: полицейские, адвокаты, знакомые. Ничего не остаётся, кроме как предпринимать что-то самой. Ну как можно поверить, что твой родной сын способен на такое? Один из основных вопросов, которые ставит перед нами фильм, является моральная оправданность тех поступков, на которые готова пойти мать под страхом за судьбу своего сына.
Вкрапления чёрного юмора точно придают фильму изюминку. В сценах с недоразвитым парнем это наиболее уместно, так как вместе с задачей разбавить атмосферу, подобные моменты придают особый трагизм положению матери: сцены драк, момент, когда парень решает помочиться на стену, да и само убийство выглядит комично. Чувство уместно вставлять столь аморальные сцены, но не сводя всё в грязь, Пон Джун-хо продемонстрировал ещё когда снял отличную чёрную комедию “Лающие собаки никогда не кусают”.
Если в более ранних работах Пон Джун-хо делает акцент на особенностях корейского менталитета и других проблемах, которые, как не крути, будут полностью оценены лишь самими корейцами, то тут поднимается тема актуальная для человека любой национальности. При этом всё ещё хорошо прослеживается стиль режиссёра, его отличительные черты. Да и просто фильм отлично снят с визуальной точки зрения, особенно запомнились сцены танцев.
“Мать” из тех фильмов, которые держат в напряжении на протяжении всего времени просмотра. Фильм определённо стоит внимания, даже если вы не любитель корейского кинематографа.
Что такое материнская любовь? Как она подталкивает на отчаянии действия, если никто и пальцем не хочет пошевельнуть за бесплатно? Будь то типичные в современном мире адвокаты, которых интересует личная нажива, крайне неприятные друзья, которые в трудные моменты становятся хуже врагов, или же борцы за справедливость в погонах, которые хотят как можно быстрее закрыть дело.
Когда можно остановиться, где та самая грань, которая сдерживает тебя? Или ты готов на все, вне зависимости от нравственности и человечности, что бы спасти того, кого любишь всем сердцем и эта любовь настолько опьяняет, что можешь закрыть глаза, сделать все, что угодно и попросту забыть, ведь есть же проверенный, легкий способ, как это можно сделать.
Все эти темы поднимаются талантливейшим Пон Чжун Хо. В красивой и неторопливой форме, на протяжении 2 часов перед нами история о матери, которая пытается всеми силами найти доказательства невиновности сына в убийстве, попутно демонстрируется вся сила материнской любви.
Кино запутанное, с интересными поворотами, на которых совсем иначе начинаешь смотреть на персонажей, их переживания, чувства и поступки, что есть большим достижением режиссера и сценариста Пон Чжун Хо, который играется с нашей симпатией, легко и непринужденно превращая ее в антипатию, но при этом, заставляя зрителя относиться с полным пониманием поступков матери.
Любовь не знает границ, она способна быть искренней, светлой, сильной, бесконечной, а так же безумной, одурманивающей, завладевающей тобой, но все эти определения меркнут, когда речь заходит о любви материнской.
Немолодая женщина живет вместе с умственно неполноценным 28-летним сыном То-Чжуном и округляет свои тощие доходы акупунктурой и знахарством. Несчастной матери приходится постоянно следить, как бы её мальчик не попал в беду, но постоянно контролировать его жизнь невозможно и однажды происходит трагедия. В их маленьком городке находят убитую старшеклассницу, а неподалеку от её тела – улику, говорящую о возможной причастности То-Чжуна к смерти девушки. Конечно, его мать не в силах смириться с очевидной несправедливостью, поскольку городской дурачок не мог обидеть даже муху, и потому решается начать собственное расследование, открыв в себе готовность к поступкам, о которых до той поры даже не подозревала.
Относительно ярко выраженного режиссерского почерка Пон Чжун-хо, прославившегося «Воспоминаниями об убийстве» и недавними «Паразитами», стоит сразу сказать, что себе он не изменяет – карикатурно-забавное, почти гротескное начало картины, особенно сцены драки на поле для гольфа с кучкой толстосумов, может отпугнуть несведущую публику, но постановщик таким образом словно дает привыкнуть к персонажам и адаптироваться к специфическому нарративу. Далее начинает развиваться привычный для него сплав жанров, когда комедия соседствует с детективом, а сатирическая линия переплетается с триллером, чтобы в итоге уступить место жестокой и пронзительной драме, посвященной, разумеется, жертвенной сути материнства. Мир, живущий в декорациях нищенских лачуг и убогого быта, Пон Чжун-хо вновь населяет не самыми приятными персонажами: тупые полицейские, дворовые гопники-беспредельщики, школьницы, продающиеся за рисовое печенье, элита, зависающая в обществе проституток - одним словом, социум, в котором ни до кого нет большого дела, кроме матери, чье сердце постоянно разрывается от боли за родное чадо.
Поначалу может сложиться впечатление, что это не самый сильный фильм режиссера, так как с первых кадров его будто немного «штормит», когда кажется, что Пон Чжун-хо лишь прощупывает жанровую почву и на глазах зрителя пробует, какой же киноязык лучше подойдет для этой истории. Но чем ближе картина приближается к финалу, тем отчетливее складываются в единое целое сюжетные фрагменты, ощущавшиеся разрозненными, и четче вырисовывается неоднозначный портрет главной героини, вокруг которой и выстраиваются хитросплетенные сценарные элементы, дабы лучше отразить многообразие характера этой женщины. Сыгравшая её Ким Хе-чжа, удостоенная, вдобавок, премии Азиатской киноакадемии за лучшую женскую роль, является настоящим украшением фильма. С удивительной легкостью сыгравшая превращение забавной, порой нелепой в своем стремлении чуть ли не подтирать зад великовозрастному сынку старушки в безжалостную фурию и обратно, актриса постепенно придает образу глубину и высокий трагизм, оказавшись человеком, чья безумная любовь продиктована жутким поступком прошлого, превращена в акт искупления и теперь, в желании оградить ребенка от опасности, ей предстоит выбирать опасные и горькие пути. И при виде финальных кадров, когда она в автобусе вместе с кучей беззаботных женщин пускается в самозабвенный пляс, начинает казаться, что в фильме не было сцены печальнее.
«Между справедливостью и матерью я выбираю мать.» Камю
Где-то около 399 года до нашей эры в раскаленных от знания и доблести Афинах, Сократ мирно шествовал в своей старой тоге и стоптанных сандалиях на последнее в своей жизни судебное заседание по обвинению в богохульстве и развращении умов. По пути он наткнулся на знакомого юношу по имени Евтифрон, шедшего к судье с горделивой осанкой, дабы вчинить иск собственному отцу, который, по его словам, является нечестивым убийцей. Старый философ спросил: «Без сомнения, умерший по вине твоего отца кто-либо из домашних?». На это юноша отвечал так: «Смехотворно, Сократ, если ты думаешь, будто есть разница, из домашних ли убитый или чужой, и не считаешь, что надо заботиться лишь о том, по праву ли умертвил его убивший или же нет… Я утверждаю: благочестиво преследовать по суду преступника, совершившего убийство будь этим преступником отец, мать или кто бы то ни было другой.» Столь страстная тирада не могла смутить старого пса, поэтому Сократ решил выведать, что же именно его собеседник понимает под благочестием и почему он так уверен, что исполнение гражданского долга выше, чем почитание родителей: «Скажи ради Зевса, Евтифрон, ты-то себя считаешь настолько точно осведомленным в божественных законах, что не страшишься сам совершить нечестивое дело, преследуя отца по суду?» На это юноша, запутавшись в противоречиях, не смог ответить. Удивительно, но ответа не нашел и сам Сократ, в очередной раз убедившись, что истинное знание может быть доступно только Богу.
К решению загадки не подошли ни на шаг и через две с половиной тысячи лет. Очередную попытку приблизиться к пониманию вековечных тайн души предпринял кореец Пон Чжун Хо, поставивший один из самых нашумевших азиатских фильмов последнего времени. После премьеры картины, дифирамбы постановщику дружно запели во всех частях земного шара, и небезосновательно, ведь корейский режиссер мастерски выписывает труднейшую со всех точек зрения историю о душевных парадоксах.
Сюжет ленты прост, но своеобразен. Мать-одиночка, вырастив сына с «неземной красотой» и коэффициентом интеллекта уровня Форреста Гампа, в один прекрасный день видит, как ее ребенка забирает полиция. Он проходит главным подозреваемым по делу об убийстве школьницы, которая переспала со всеми мужчинами в городе, за исключением нашего героя. Расследование проводят в самые короткие сроки, и, не вдаваясь в детали, выносят обвинительный приговор. Поняв, что за справедливость нужно бороться самой, доблестная мать решает предпринять собственное расследование, в ходе которого ей придется решить – сможет ли она ради блага сына сама переступить закон.
Нарративная структура фильма оказывается тождественной «фирменной схеме» Хичкока, по которой маэстро создал большую часть своих шедевров. Чжун Хо безукоризненно копирует ее, при этом филигранно воспроизводя все смысловые концепты и разнообразные художественные атрибуты сэра Альфреда, подчас даже углубляя и совершенствуя некоторые из них.
Наиболее интересно корейский режиссер разрабатывает тему так называемого «переноса вины». Также, как и у Хичкока, вина в «Матери» является некой самобытной и мобильной субстанцией, которая как бы передается от одного персонажа к другому. Причем, в полном соответствии с традициями маэстро, она распадается на две категории: объективную (социальную, законодательную) и субъективную (экзистенциальную, религиозную). В первой господствует рассудочность, логика, система и закон. Вторая же является некоей абсолютно иррациональной областью экзистенциальных переживаний или ментальных идей, напрямую восходящих к Богу и высшим принципам существования души. Нужно заметить, что описанная дихотомия берет начало в мировой истории, ибо противоречие между виной фактической и онтологической впервые выявил именно Сократ, отразив своей светоносной субъективностью мрак мертвой законодательной системы и доказав, что первое важнее второго. Поэтому юноша, которого он встретил на суде является, конечно, большим преступником чем отец, ибо последний совершил мирской проступок, а Евтифрон нарушил родовые законы духа.
Следуя проторенными Хичкоком путями, Чжун Хо плавно переходит от типичного детектива внешних отношений к глубочайшей «онтологической драме», ядро которой составляет непостижимая загадка существования. Понятие «вины» с развертыванием дискурса фильма, становится все более сложным и насыщенным, переходя из формально-юридической в родовую и метафизическую области. Привычный тезис о том, что дети должны отвечать за грехи родителей встает с ног на голову. В «Матери», напротив, главная героиня в символическом смысле, сама берет на себя вину сына за убийство, будучи при этом вынуждена преступить закон как человеческий, так и «сверхчеловеческий», перерастая таким образом обе предшествующие категории. Чжун Хо превозносит материнский инстинкт как нечто первосвященное, неподвластное ничьему суду и вообще какой бы то ни было оценке. Бессмертное чувство любви матери к сыну ускользает от всех понятийных рамок и в глубине своей является вечно благостным, жертвенным и справедливым, пусть при этом нарушаются хоть все заповеди одновременно. Проще говоря, даже сделав нечто противозаконное, мать остается матерью, чья субъективность, как и прежде, кристально чиста.
Какова же собственно в этом действе роль сына? Вводя нестандартный обертон в разработку характера своего героя, Чжун Хо разнообразит общую ситуацию новыми противоречиями. У полоумного отрока полностью отсутствует самосознательность, в связи с чем он оказывается начисто лишен и предрасположенности к преступлению. Режиссер выписывает образ как бы некоего полусвятого дебила, пребывающего в блаженном неведении о понятиях добра и зла. Невинность присуща ему априори, ибо он в прямом смысле не ведает что творит. Но кто-то, конечно, должен обязательно понести ответственность и наказание. В качестве козла отпущения режиссер вводит абстрактного психопата, страдающего от преступной страсти к распутной школьнице и готового к убийству в ментальном смысле. За эту экзистенциальную страсть ему приходится расплачиваться как за совершенный проступок.
В стилистическом отношении Чжун Хо создает своеобразный жанровый коктейль, в котором основная детективная линия прерывается в высшей степени слаженными эпизодами комедии, боевика, драмы, эротики и триллера. При этом основной эмоциональный фон не расползается по швам, но напротив обогащается новыми красками, благодаря деликатности и точности исполнения. В большинстве случаев режиссер старается избежать радикальной серьезности и разбавляет слишком эмоциональные эпизоды юмором – например, социальная пропасть между персонажами оказывается сокращена до близкого знакомства всех со всеми, а единственная откровенная сцена, усиленная благодаря вуайерическому аспекту, сопровождается игрой двух страстных любовников в города. Однако, как и подобает художественному произведению высокого стиля, за комической подкладкой скрыта великая трагедия жизни, жестокости мира, несокрушимого эгоизма и непобедимого отчаяния. Но Чжун Хо, в феллиниевской манере, умеет и на пике трагического найти ту самую волю к жизни и радость бытия, которой некогда прославились Джельсомина и Кабирия. Если тьме существования противостоит женственность, то сильнее всех других женщин, конечно, мать. Ведь для любви матери не существует границ ни на небе, ни на земле.
Ей хочется забыться в этом безмолвном ароматном можжевеловом дурмане, зарыться в плотную плоть земли, став на миг неотъемлемой частью этого вселенского умиротворения, отравиться в сладостных корчах горьким ядом спелой полыни, слепая звезда которой пьяным осколком взирает с бессовестно чистого неба над её головой; заблудиться в этом сочном лабиринте трав, что даруют исцеление и умерщвление - одинаково спасительное. Плавный танец становится несколько нервическим, исчезает первозданная лёгкость, невыносимая свобода, полёт души и тела прерывается мыслями о сыне, а хрупкая, тонкая, почти невесомая фигура вновь горбится долу, словно вся тяжесть веков оседает прахом на её плечах.
У материнской любви много граней. Она может быть неистово страшна, для такой любви нет границ, рамок, препятствий; это любовь-рок и любовь-проклятие, ложащаяся тенью внутреннего мрака на лики детей, кто познал такую любовь своей матери. Она может быть легковесно смешна; это любовь-порхание и любовь-созидание, с молоком матери впитывается безудержная вера в лучшее. Эта любовь пьянит через край души. Она может быть слепа и глупа, безрассудна и бессмысленна, прекрасна и опасна. Материнский инстинкт порой бывает иррационален, алогичен, порой для него характерно отсутствие самосохранения, ибо мать готова на все ради своего дитя, каким бы оно ни было. И однажды маленький южнокорейский город, находящийся на отшибе суетной столичной маеты, узнал на что способна Мать, сын которой стал главным подозреваемым, а потом и обвиняемым в деле о жестоком убийстве.
На первый взгляд кажется, что фильм 'Мать' современного южнокорейского режиссёра Пон Чжун Хо весьма безыскусно очерчивает типический круг тем, характерных для так называемого 'южнокорейского нуара': поиск справедливости в мире, где ей и не пахнет даже на затхлой периферии, и самоочевидная месть как главное решение возникшего конфликта, порожденного в результате крайней степени социальных отчужденности и равнодушия. Зарефренизировав к тому же собственное культовое 'Воспоминание об убийстве' с 'Матерью' на уровне первоначальной фабулы, Пон Чжун Хо тем не менее создаёт на выходе совершенно иное по тональности произведение, в котором детективная интрига нужна большей частью для затравки неожиданного финального твиста, и где на первый план выдвигается не противостояние зла меньшего со злом большим, но история о матери, которая своей истовой слепой любовью вымолила и вымыла тот страшный бесчеловечный грех, в совершении коего был обвинен её сын. Он же в сущности герой не от мира сего, юродивый, блаженный, святая простота, для которого окружающий мир казался намного чище, чем он есть на самом деле. Эдакая ориентализированная экстраполяция князя Мышкина, идиота поневоле, Иисуса среди совершеннейших Иуд, кои продадут, и разопнут, и изобьют, и изовьют, Юн До-Джун тем не менее не столь озарен внутренним светом, как достопочтенный персонаж Достоевского. Ему привит бунт, несогласие, несмирение, ибо не слеп он и не нем. И нет в нем отпечатка святости. Но он все же находится в тени своей матери, ибо без нее нет его вовсе; мать буквально в нем растворила свою сущность, и, лишившись ее, До-Джун будто рыба, барахтающаяся на берегу, в неистовом порыве отчаяния хватающей последние капли живительной влаги и пряного воздуха. Режиссёр выстраивает в картине вертикаль тотальной социальной немоты, всеобщей невовлеченности в дела и заботы друг друга, когда трагедия одиночек не становится трагедией всеобщей, одной на всех. Отчуждение отзывается ноющей болью в ответ на целительство, на безудержную самоотдачу матери другим людям. Не жди помощи от них - каждый сам по себе.
А поиск истины в свою очередь может обернуться бумерангом, привести чаянного борца за справедливость на путь неправедных деяний, за совершение которых придётся платить высокую цену. Мать, слепая в своей безрассудной любви, но не лишившаяся надежды на установление правды, с каждым новым шагом сама движется во тьму. Во имя спасения она глубоко внутренне терпит крах собственных идеалов, которые в принципе оказываются ложными, ошибочными, теми, что не дают ничего взамен их обладателям, ведь все вокруг одинаковы в своей безостановочной кровавой рефлексии.
Финал же и вовсе делает фильм Пон Чжун Хо кинопритчей о преступлении, за которое понесли заслуженное наказание все, ведь нет уже ни безвинных, ни безвольных. Замкнутый круг, вырваться за пределы которого можно лишь переписав жизнь и смерть с самого начала, что лежит за этой зеленовато-голубоватой далью.
Есть три главных мотива для убийства: деньги, ревность и месть. Маленькая месть превратилась в убийство. Каждый человек способен на убийство (сознательно, не сознательно, мимоходом (в порыве аффекта (статья 387). Девушка камнем метнула в юношу, парень ответил ей — точное попадание, исход оказался летальным. Только ненормальный мог сказать матери(в конце фильма), что он затащил девушку на крышу для того, чтобы её быстрее увидели, т. к. у неё текла кровь из носа. С парнем всё ясно — шизофрения в наличии(по фильму это видно). А что мать? Не всё так просто в жизни. В молодости она хотела избавиться от сына. Он вспомнил(подсознательно откладывается у детей всё плохое в их адрес сильнее, чем хорошее), что мать хотела его отравить, а следом и самой отправиться на тот свет, но выжили оба. Привязанность сын - мать — дали свои плоды. Для каждой матери их дети лучше всех на свете, если даже они убийцы, воры… Ребёнок — это их плоть и кровь. Слепая любовь не может допустить, что её ребёнок убийца(по фильму), она начинает своё частное расследование, так как полиция закрыла дело, а денег на это у неё уже нет. Но иногда лучше не знать всю правду (она может убить человека). Узнав от старика, который был свидетелем, мать решается на убийство, убрав единственного свидетеля, но не только из-за этого, думаю, что ещё и из-за того, что подорвалась её вера и любовь к сыну. Хотя, я могу ошибиться, так как в конце фильма она делает себе иглоукалывание, после чего становиться весёлой. Всё пережитое забыто.
Если нормальный делает плохие вещи, то что можно ждать от безумного? Яблоко от яблони… Мать спасла от тюрьмы сына, а сын — мать. Безнаказанность. Очень тонкая психологическая драма. Если такого рода фильмы вам нравятся, то это ваш фильм. Мне понравился фильм с этой точки зрения и своей игрой актёров. Мать всегда остаётся матерью!
Фильм заявлен как триллер и детектив, но в том понимании, как мы привыкли видеть эти жанры он не предстаёт. Это очень интересная история, прежде всего драматичная.
Меня всегда интересовало на сколько далеко готовы зайти любящие мамы? Готовы ли они любить своего ребёнка при любых обстоятельствах. Может ли любящая мать любить дитя во вред себе, окружающим и в первую очередь ему? Ответы: далеко; готовы; могут. Но мы стараемся не задумываться к каким последствиям это может привести. Нам страшно это даже представить.
Больше всего понравилось в данной картине — материнский инстинкт, показанный на грани. Её не осуждаешь, хотя надо бы, потому что проникаешься её чувствительностью, наивностью и бесконечной любовью.
Во время просмотра я ставил перед собой вопрос: «А моя мать сделала бы так?», а потом переспрашивал: «А хотел бы ты, чтобы твоя мать так сделала?».
Единственное, что пожалуй отталкивало меня — это юмористически-сатирические отступления, которые «натолкали» в разных частях фильма (кроме вступления и финала, там они необходимы). Почему-то мне хотелось большей драматичности во время просмотра. Но после просмотра мне кажется, что этим создатель хотел указать на несерьёзность и наивность матери, на её беззащитность.
Безусловно, один самых сильных образов матери, которые мне довелось видеть в кино — за это, огромное спасибо!
В прологе маленькая пожилая женщина, бредёт через сухостой, останавливается на холме и начинает тихонько раскачиваться, облекая движения в танец, спокойный и неспешный выплеск эмоций. Не понятно только, радости ли, грусти или освобождения. Интригующее наблюдательного зрителя начало можно трактовать по-разному, но лишь события следующих двух часов внесут ясность и дадут ответ, что испытывает женщина, откуда она пришла и куда направляется. А пока её сына обвиняют в убийстве и потому она вынуждена провести самостоятельное расследование, ибо полиция близорука, адвокаты ленивы, а влиятельных друзей никогда не было. И хотя поначалу персонажи и обстоятельства конкретны и незатейливы, вскоре станет ясно, что нет и не будет в этой повести ничего однозначного. С каждым поворотом сюжета, с каждой новой деталью, история становится всё сложнее и противоречивее, персонажи раскрываются иначе, демонстрируя не лучшие свои качества. Приближаясь к дому старьёвщика, мать сильно испачкает ухоженные туфли. Никто не чист, все ангелы в грязи.
Режиссёр Пон Чжун-Хо предлагает неоднозначную историю, постепенно подсыпая в сюжет важные нюансы, как делал это прежде, в фильме «Воспоминания об убийстве», фабула которого в чём-то схожа с фабулой «Матери». Но в раннем своём творении режиссёр делал ставку на социальные проблемы, хитросплетённую детективную историю и тесную связь между персонажами. Здесь же призмой, через которую он смотрит на картину, является главная героиня. Мир вокруг неё – лишь декорации, хищные и неприветливые, через которые нужно прорываться, они бледны и скучны, наполнены осенними тонами. Кореец оставляет героиню одну, незащищённую перед сложностями, заставляя ощетиниться и раскрыть в борьбе с несправедливостью весь скрытый потенциал. Благонамеренная пожилая женщина, будто вооружившись тараном, с боевым цинизмом прорывается сквозь толпу врагов, оттесняет их, давит, потому что знает, что где-то впереди ждёт её сын. В гамме чувств к нему слились и вина за грехи давнего прошлого, и безумная любовь, и ответственность за этого несамостоятельного дурачка. Трудности заставляют материнскую любовь раскрыться с другой, неприглядной и даже иррациональной, но поистине естественной стороны, унаследованной от далёких предков, хранящейся до поры где-то глубоко-глубоко в подсознании. Это, впрочем, и не любовь даже: скорее животный инстинкт, цепочка чувств и реакций, мобилизующих человеческий организм для совершенно непосильных, казалось бы, свершений. Это голос самой матери природы, взывающей во что бы то ни стало охранять потомство, убить ради его безопасности или, не раздумывая, погибнуть самой. Но режиссёр не эксплуатирует постулат о всепобеждающей материнской любви, он не топчется на месте, а идёт дальше, оголяя сюжетный нерв и суть человеческой психологии. Ему интересна сама героиня и её внутренний мир, который переживает фатальные изменения, поэтому с удовольствием ставит перед главной героиней очередные препятствия, колет длинными иглами в самые уязвимые места, провоцирует её душевный надрыв.
В моменты смятения, страха и гнева, в камеру словно вселяется бесконтрольно рвущееся наружу сознание матери. Зритель переживает трудные минуты не со стороны и не её глазами, а её мыслями. Путаный, дрожащий видеоряд, намеренно не пытается сконцентрироваться и отдышаться. Резкие, не сфокусированные движения в ритме учащённого сердцебиения. Зрителю предлагается почувствовать всё то, что переживает героиня: оператор делится этим рвущимся наружу отчаянием на границе безумия. Он нередко оставляет мать в визуальном одиночестве, причём помещает её не в центр кадра, а в сторону или даже в угол, предоставляя пространству главенствовать в композиции. Так она и пройдёт через все испытания: маленькая, выброшенная на обочину и никому не нужная, противостоящая пустому и равнодушному окружению.
Несмотря на всю беспощадную неоднозначность, при близком рассмотрении история оказывается знакомой абсолютно всем. Это не корейская или обобщённо ориентальная сага о материнской любви, уникальная в своём воплощении. Это универсальная повесть, которая происходит повсюду в мире и не зависит от менталитета или социального устройства. Восточное окружение и рука корейского режиссёра лишь вносят в неё своеобразный колорит. Но, стоит отметить, финал у ленты по-хорошему восточный. В нём не нашлось места ни морали, ни выводам, ни ответам. Только одному лишь катарсису – многозначительному, странному танцу – нашлось. Этому нелогичному, неуклюжему, искреннему и очищающему танцу. Всё остальное осталось глубоко в душе несчастной женщины, сделавшей всё возможное, чтобы её дитя обрело свободу.
Откладывала просмотр этого фильма в долгий ящик, даже не знаю почему, наверное ждала соответствующего настроения, и дождалась. С первых же кадров картина приковывает к себе. Широкое поле, по которому движется темная фигура, мы вглядываемся и понимаем, что это женщина, она останавливается, в упор смотрит в камеру, мы вглядываемся в её лицо, и тут она начинает танцевать. С этого момента я уже поняла, что досмотрю фильм до конца.
Сам сюжет- детективный, одинокая пожилая женщина живет со своим великовозрастным и совсем не отличающийся интеллектом сыном- оболтусом, который только и делает, что по улице шарахается. А она разрывается на работе, так еще и подпольно нелегально иглоукалывание практикует, чтобы своего ' мальчика' прокормить. И вот маленький тихий район всколыхнуло внезапное загадочное убийство школьницы. С этого момента и начинается гонка и бесконечные попытки понять, кто же совершил это злодеяние, потому что следствие быстро задерживает именно её сына, без особых доказательств. За весь фильм у меня в голове версий 6 как минимум поменялось.
Как ни странно, я очень много смеялась, в этом главная заслуга режиссера, он преподносит все события с изрядной долей очень черного, но очень тонкого юмора. Характерная для всех азиатских фильмов эклектика жанров, здесь тоже имеет место быть, комедия, драма, триллер, даже хоррор перемежаются настолько тесно, что и не разберешь где и что.
Операторская работа также заслуживает отдельной похвалы, потому что кадры выстроены восхитительно, как по композиции, так и по цвету. Актерская игра чудесная, главная героиня в особенности, вокруг её эмоций, её мимики все и вертится, не зря же фильм называется 'Мать'. И музыка, музыка просто чудесная.
Корейское кино очень своеобразно и специфично, оно отдает сумасшедшинкой и изрядной долей абсурда, но никто как корейцы (разве что японцы, наверное) не строят так сюжетные линии, и не вызывают своими творениями столько восторга.
На самом деле, единственный главный недостаток фильма – это отсутствие мысли. Той мысли, которая бы чему-то учила, которую красной нитью пропустил бы режиссер через все перипетии сюжета. В данном фильме поднято много тем, это и слепая материнская любовь, и самопожертвование, и эгоизм, и порочность, очень много всего, но главного акцента я так и не увидела.
Конечно, его можно вывести полагаясь на собственные впечатления, наверное на это режиссер и рассчитывал, снимая фильм так, чтобы его руку мы не увидели, чтобы на нас не наложила отпечаток его субъективность, но я боюсь, что такая мысль будет не совсем верной. Для меня это фильм в большей степени о разочаровании как в собственном ребенке, так и в себе самом и о попытках с этим разочарованием, разрывающим изнутри, бороться. Но это только мои личные впечатления.
