Справедливость выше закона, милосердие выше справедливости...
Начну с того, что актеру, который играет Микаэля, 18 лет, а не 15. Это большая разница. 18 – студент ВУЗА, 15 – школьник, восьмиклассник. Микаэль – не только не мужчина, он даже не юноша. Он мальчик-подросток, и это категорически необходимо понять, чтобы не рассматривать его отношения с Ханной как полноценный роман между мужчиной и женщиной . 15-летние подростки после «романов» с 40-летними людьми никогда не становятся цельными, сильными личностями, способными на мужественные и благородные поступки, именно поэтому подобные романы «не одобряются обществом».
Вопрос: «Как бы вы поступили на месте Ханны?», заданный с целью оправдать ее действия, был бы уместен, если бы речь шла о ком-то, совершившем преступление под дулом пистолета, приставленного к его голове или голове близкого ему человека. Тогда на этот вопрос действительно невозможно было бы ответить. Но Ханне никто, никогда, ничем не угрожал! Все, что она делала в своей жизни, было результатом ее свободного выбора. Во время войны у нее была работа в «Сименс», она не голодала. Она стала охранницей в концлагере, просто перейдя на более оплачиваемую работу, считая это самым обычным делом.
Можно ли оправдать ее тем, что она была немкой, искалеченной фашистской идеологией, и никто из немцев не поступил бы по-другому? Нет. Проблема морального выбора немцев уже много раз обсуждалась со всевозможных сторон. Кстати, есть очень хороший старый фильм «Нюрнбергский процесс» Стэнли Крамера, посвященный именно этой теме. Во все времена, при любом режиме, люди, воспитанные в одной идеологии в критические моменты жизни поступали по-разному. Все зависит только от личных моральных качеств человека.
Много лет назад я работала с пожилой женщиной, которая во время войны, будучи 13-летней девочкой, была угнана в Германию и попала в трудовой лагерь. И охранник этого лагеря однажды пожалел ее, разрешив, когда она размозжила себе руку, несколько дней не выходить на работу, достал ей лекарств, а в табеле отмечал, что она работает. Он просто проявил милосердие, и эта женщина, спустя много лет, вспоминала его не как охранника лагеря, а как очень хорошего человека, который спас ей жизнь. Я клянусь, что эта история – чистая правда. И если бы Ханна открыла двери горящей церкви, что любой нормальный человек сделал бы чисто инстинктивно, если бы понимал, что там гибнут ЛЮДИ, Хелена написала бы совсем другую книгу, и суд был бы другим.
Чтобы лучше понять причины поступков Ханны, надо уяснить себе одну вещь. Ханна Шмитц – наркоманка. Только вместо медикаментов она подсела на книги. Чтение было для нее наркотиком, переносящим в другой мир, уводящим на время из собственной жизни. Если вам знакомо понятие «психология наркомана» и вы знаете, какие свойства характера делают человека предрасположенным к наркотикам, все ее поступки и отношение к другим людям станут ясными, как божий день. Сразу становится понятно, почему она делала подростков в лагере своими чтецами, давая им надежду на защиту, а потом сдавала, вместо того, чтобы пытаться спасти любыми способами и оправдывала себя тем, что не было выбора. Почему она легла в постель с Микаэлем, давая ему надежду на любовь, которой не было, а потом безжалостно бросила, сломав его, и оправдывая себя тем, что поступает так ему во благо. Понятен ее отказ от борьбы на суде и неспособность на живое, горячее раскаяние, а также последний побег от жестокой реальности.
Почему Микаэль отказался выступить на суде? Попробуйте понять, что он почувствовал в тот момент, когда услышал о тех, других чтецах. Он, наконец, осознал, что она никогда его не любила, а только использовала. Он едет в концлагерь, потому что теперь ощущает СЕБЯ причастным ко всему, что там происходило. Он чувствует СЕБЯ жертвой этого концлагеря, уверенный в том, что если бы он читал ей там, его постигла бы та же участь, что и других. Он ХОЧЕТ, чтобы она была наказана по справедливости. И если бы не это, он бы нашел оправдание ее преступлениям, ведь мы легко оправдываем тех, кто лично нам ничего не сделал. Но, отказав Ханне в милосердии, он из жертвы превращается в палача. И ему становится не лучше, а хуже, и в скором времени он сам становится «ханной». И это уже его собственная вина.
Микаэль и Ханна все время меняются местами в порочном круге палач-жертва-палач. Никто из них не может ни простить, ни раскаяться. Он совершает роковую ошибку, начав снова давать ей наркотик, отнимает время, данное на осмысление своих поступков. А, поняв из первого же ее письма, что она так и не осознала, что сломала ему жизнь, он опять не может ее простить, ведь очень тяжело простить того, кто не кается, на это способны только очень сильные люди. И он убивает ее тем же способом, каким она убила его и других чтецов.
Но в конце Микаэль понимает, что ему жизненно необходимо простить Ханну, отпустить грех и начать путь искупления своей вины перед собственной дочерью. И он едет к Хелене, бывшей девочке из концлагеря, потому что только она может понять, что чувствует один из чтецов этой женщины. И только вместе они смогут ее простить, по отдельности у них не хватает сил…
Изумительнейший фильм, мощнейший. Его суть в том, что НИКОГДА нельзя отказываться от шанса проявить милосердие, даже к палачу. Отказ приводит к гибели не только того, кому отказали, но и того, кто отказал. И прощение причиненного зла необходимо больше тому, кто прощает, чем тому, кого прощают. А также о необходимости искупления своей вины, простое осознание – недостаточно.
Отдельное спасибо всем актерам, все сыграли просто великолепно.
То чего мы боимся – не важно, единственный вопрос в том, что мы делаем.
Этой фразой из фильма я и хочу начать свою рецензию. Если честно, то сразу после просмотра начинать что-то писать весьма сложно. Хочется думать, размышлять, расставлять акценты или просто смотреть на идущие, на черном фоне титры, а потом и просто на потухший монитор. Это кино – шедевр. А те, кто не любит подобные громкие высказывания – думаю, не стоит читать дальше, ибо сейчас я буду, восхищается.
Если бы я был немного помягче, чуть менее циничней и моложе я б плакал. Давно я не плакал когда смотрел кино. Думал – да, негодовал – конечно, восхищался – несомненно, но плакал… Нет. А ведь ничего не предвещало бури. Я думал, что это очередное кино о любви, тот с позволения сказать жанр, к которому я холоден. Не цепляет меня не 'Сломанные побег' 1918 года, не 'Рассекая Волны' 1996. И тут опять эта любовь. И даже красота обнаженной Кейт Уинслет не смогла меня растормошить. Все складывалось как нельзя лучше по законам «Моего самого лучшего любовника». Режиссер, конечно, удачно уловил все мысли 15 летнего паренька (уж мне ли не знать, сам таким был) и страсть уже зрелой женщины к нему. Ну, уловил и уловил, думал я. Дальше что? Фильм явно затягивался и начинал надоедать, ибо видели все эти картинки не один десяток раз. А потом была 52 вторая минута. Да я запомнил её, мне просто захотелось нажать на стоп и подумать.
Паренек вырос, стал студентом юридического ВУЗа и все бы ничего да вот только приглашают его на процесс, для получения так сказать опыта. Я не имею права рассказывать сюжет фильма. Хотя очень хочется поделится. Но я скажу так - после 52 второй минуты я понял, что это не просто история любви мальчика к женщине или женщины к мальчику. Это история о многом, о нацизме и детской наивности, о законах государства и законах моральных, и людях живущих по ним, о трусости и стыде и невероятной мужественности и храбрости, этот фильм о многом.
«Ты ведь любишь сюрпризы» - говорит уже постаревший герой, своей дочери. Да этот фильм оказался для меня сюрпризом. Еще одна заявка на Оскар – думал я… Ошибка. Этот фильм делает ту важную вещь, которую должно делать всякое настоящие искусство, а именно – заставляет думать.
После процесса над главной героиней становится обоснованным и место выбора – Берлин и время выбора, а вот смысл выбора героя так и остался тайной. И тут уже не вспоминается мой лучший любовник, тут разум обращается к Стране приливов Гильема и к Прелестной Истории Луи Маля. И там и здесь взрослый мир преобразует детей, только в 'Чтеце' ребенком оказывается сорокалетняя женщина, которая наивно и по детски задает, единственный по её мнению верный вопрос – «Я, что не должна была идти работать в Сименс?». И как в случае с Гильемом и Малем – вопрос повисает в воздухе. Я тоже не буду на него отвечать. Пусть каждый ответит и подумает сам, и я понимаю, что мнения буду различными, как и трактовка фильма. Ведь фильмы бывают – понятными и непонятными, хорошими и плохими, качественными и не очень, дорогими и дешевыми да и вообще какими угодно, но главный эпитет Чтеца это неоднозначность.
Пожалуйста – посмотрите этот фильм и подумайте, ну а если думать не захочется или кино не понравится, ну все равно не зря время провели, потому что это кино еще и живая литература, красной нитью, которой является, что приятно, - Антон Павлович Чехов, соседствующий с самим Гомером.
А перед кинокритиками я хочу встать на колени (если б была такая возможность я б это сделал в натуре) – дайте этому фильму Оскар… дайте и даже не, потому что он его заслужил (это однозначно), а потом что так его посмотрят больше человек, и может быть мир станет чуточку лучше.
Она была одинока, уже не очень молода, но ещё достаточно красива. А он был пятнадцатилетним мальчишкой, тоже очень одиноким. Собственная семья больше напоминала коммуналку, в которой живут случайные люди, которые по прихоти судьбы должны жить вместе. Всё очень сдержанно, холодно и правильно. Эмоциональная пустыня, в которой материнская любовь выхолостилась в материнскую обязанность. И никому ни до кого нет особого дела.
Они встретились случайно. Ханна и Майкл. И нашли друг в друге то, чего им так не хватало. Он – заботу, внимание и нежность, а она… Она нашла того, кому может дать свою заботу и нежность. А ещё того, кто смог бы читать ей книги. Люди, умеющие читать, вызывали у неё уважение, благоговение и зависть. Такие чувства обычно испытываешь к людям, которые с лёгкостью делают то, о чём ты мечтаешь больше всего в жизни… Они занимались любовью, а потом он читал ей книги. И они вместе смеялись и плакали над судьбами героев этих книг. Слушая его голос, она получала возможность унестись из нищей и убогой комнатушки в роскошные дворцы, переживать захватывающие приключения и даже неземную страстную и романтическую любовь. Любовь, которой в её настоящей жизни никогда не было. А потом всё кончилось в один момент. Она просто исчезла из его жизни, когда поняла, что её место в его жизни готовы занять его сверстницы. Как и все одинокие люди, она очень боялась стать ему ненужной и видеть это в его глазах при каждой их встрече.
А через несколько лет судьба снова свела их друг с другом. Не суде. Где он присутствовал как студент – юрист, а она – как обвиняемая, во время войны служившая охранником в концлагере. Она пошла служить в лагерь, потому что там была работа. Для неё это была просто работа с определёнными обязанностями. Которые надо было выполнять. Согласно инструкциям.
Почему он смолчал тогда, на суде, когда своими показаниями мог избавить её от пожизненного заключения? Это была слабость? Страх? Предательство? Или же осознанный выбор. Действительно, что стало бы большим предательством: сказать, что она не умеет читать и писать, и тем самым изменить решение суда, или промолчать, но сохранить в тайне то, что она хотела сохранить, и это было для неё важнее, чем провести в тюрьме остаток жизни?
Я думаю, он сделал правильный выбор. Он сохранил чужую тайну. Потому что это чужая тайна, чужая жизнь и чужой выбор. Ханна и сама легко могла доказать на суде, что никакого отчёта писать просто не могла, если бы этого хотела. И уж коли она предпочла сознаться в том, чего не делала, прекрасно осознавая, чем это ей грозит, лишь бы не признаваться прилюдно в том, чего стеснялась всю жизнь, то у него не было права распоряжаться её тайной и её жизнью.
Тем более, что и сама Ханна считала себя виноватой в смерти людей, погибших в пожаре. И наказание приняла, как заслуженное. Она не боялась его. Чувство вины за гибель этих людей жило в ней всё это время, превращая жизнь просто в тягостное существование. Ханна и так жила в собственной тюрьме вины, одиночества и страха. Страх и стыд признаться в собственной неграмотности был в ней намного сильнее страха перед тюрьмой, которая по сути мало что меняла в её жизни, но давала возможность искупления. Это был её собственный выбор. Вмешиваться в который у него не было права.
Он мог его только принять, и он его принял.
И за то, что когда – то она научила его любви, которой он хотел больше всего на свете, он помог ей научиться читать. Её мечта, ставшая целью её жизни наконец – то сбылась. И она была благодарна ему за это, как когда – то давно он был благодарен ей. Теперь уже Майкл решил заботиться о ней. Ведь после тюрьмы у Ханны не осталось никого. Он уже всё решил, всё распланировал… Но Ханна снова сделала свой собственный выбор. Она снова ушла. Ведь, как и все одинокие люди, она очень боялась стать ему ненужной и видеть это в его глазах при каждой их встрече…
Кейт Уинслет считается очень сильной драматической актрисой. В этом фильме она доказала, что она Великая драматическая актриса. А роль Ханны, на мой взгляд – лучшая её работа в кино. Очень сложная и психологически и драматургически. И Кейт Уинслет прожила её на экране очень точно. Не сфальшивив ни единой нотой.
Любовь - всезаполняющее чувство внутри нас, когда всё вокруг меняет свой окрас... Это риск и вызов самому себе. Что мы способны сделать ради этого необыкновенного чувства? Способны ли совершить поступок, отказавшись от своих принципов и идеалов? Или же, совершив всего одну роковую ошибку, станет невозможным себя ничем оправдать. И несмотря на то, что жизнь будет протекать своим чередом, неизбежны волны воспоминаний, которые не смоет время...
Драма 'Чтец' - экранизация романа-бестселлера немецкого писателя Бернхарда Шлинка. Автор истории сплёл тесную сеть из личной и социальной трагедии, а режиссёр Стивен Долдри великолепно передал дух книги посредством фильма. Всё начинается со случайной встречи..., а заканчивается ярким портретом 'второго поколения' пост-нацистской Германии: изувеченные судьбы миллионов жертв Холокоста; беспомощность, раскаяние и стыд перед содеянным; поиск палачей, виновных в геноциде; и суд, который уже ничего не решит и не исправит... Максимально честный и откровенный фильм о непростых последствиях национал-социализма и о непродолжительной и обречённой любви.
Безусловно, образ Ханны Шмитц - одна из самых сильных работ Кейт Уинслет. Не зря, талант актрисы отметили киноакадемики, присудив вполне заслуженного 'Оскара'. От её пронзительной игры учащается пульс и внутри всё переворачивается, настолько она естественна и честна в той жизни, которую сыграла. Её героиня - неоднозначная женщина средних лет: гордая и честная, скрытная, немного грубая, а порой сентиментальная и безудержно весёлая, пленительно-сексуальная и одинокая, пока однажды дождливым днём не встретила ЕГО, 15-летнего школьника.
...Они встретились случайно и эта встреча решила всё. Михаэль Берг. Именно от этого имени впоследствии будет зависеть жизнь Ханны. Он был очарован и зачарован ею. Она - его первая и единственная любовь. Они так мало были вместе, но в своём сердце он не расставался с ней никогда. Но, настал день, когда перед Михаэлем встаёт извечный вопрос выбора... Набраться смелости раскрыть тайну и спасти судьбу женщины или пребывать в мучительном молчании всю жизнь? Его одолевают сомнения и терзания: моральный выбор; чувство долга, или, быть может мести, за то, что когда-то она в одночасье исчезла из его жизни... Михаэль промолчал - вынес свой приговор. Стоит отметить блестящую игру юнного, но уже подающего большие надежды Дэвида Кросса.
Безупречная игра актёров; исключительные диалоги; великолепное гнетущее музыкальное сопровождение; разнообразный визуальный ряд и отменная работа операторов - вот, что представляет собой один из лучших и сильнейших фильмов о послевоенной эпохи. Киноистория сквозит глубокой печалью и болью, к тому времени, когда в газовых камерах погибали тысячи ни в чём не повинных людей.
От такой актуальной темы ждёшь показательного урока, правильных акцентов... В 'Чтеце' много рассуждений о моральном долге, о комплексе вины, о законе и ответственности перед ним. Фильм поднимает настолько глобальные вопросы, ответы на которые можно не найти и за всю прожитую жизнь. И трагедия не в контейнерах, заваленных одеждой убитых в Аушвице, а в целом ряде проблем и волнений, которые так и остались под вопросом... заставляя сидеть и задумчиво смотреть в бегущие титры.
Экранизируя роман Шлинка, Стивен Долдри избавился от первого лица. Он не берёт в расчёт, что книга написана от лица главного героя, Михаэля Берга, оставляя в стороне её повествовательную часть, остановившись на содержательном наполнении своей картины, титрами отмеряя место и время, представляя тридцатилетний вал событий как составленный из биографических фрагментов драматически связанный фактологический
Сделав Берга простым участником истории, режиссёр позволяет зрителям самостоятельно оценивать поступки и мотивы действующих лиц, определяя причины и следствия, делая выводы о свойствах характеров и их взаимодействиях между собой. Избавившись от лишних слов, Долдри все выставляет напоказ, тем не менее, точно воспроизводя в изображении скрытый авторский текст.
Художественный текст режиссер облек в живой поток кадров, начинающийся с внезапного приступа болезни, которая сводит пятнадцатилетнего подростка с красивой взрослой женщиной, из чего между ними возникает бурный и непродолжительный роман, обрастающий встречами и горячими выбросами секса, неудержимым жаром юности и повелительной волей опытного знатока, доминирующего над начинающим и подчиняющего себе робкого первооткрывателя половой жизни.
Постель была местом встречи, но наполнял её не только секс, он был лишь началом, а потом стал наградой, которой женщина одаряла парня за озвучивание недоступных ей книг. Разговоры, споры, ссоры – случайно оброненные фразы, раскрывающие счастливое безумие того, кто тянется и расчётливость той, которая ведёт. Много постели? Но, по тексту Шлинка, меньше и не могло быть, посему волновать должен не избыток простыней и голых тел, а твёрдость и выдержка восемнадцатилетнего Дэвида Кросса, уходящего своей работой в зрелый профессиональный прорыв.
Вызывающе откровенный голяк стоящего в полный рост «пятнадцатилетки» строгим взглядом остужает Кейт Уинслет, сосредоточенно омывающая доверившегося ей дружка, представляя в этом тотальное недоверие её героини и подчёркнутую книгой помешанность на чистоте, объяснение которой можно будет найти только потом, в разрыве лет, когда внезапное расставание героев обернётся не менее внезапной встречей, переворачивающей, всё, что у них было в мгновениях короткого временнОго пути.
Былое возвращается Михаэлю мучительными думами о пережитом разрыве, пришедшие с именем, прозвучавшем в зале уголовного суда: Хана Шмиц, обвиняема в преступлении против человечности, охранник лагеря смерти, та самая женщина, что, притянув его к себе, бросила на произвол судьбы, умчавшись прочь, не попрощавшись, от беды. Выездной семинар студента-юриста наполняется личными размышлениями о мере ответственности, о возмездии и снисхождении, о прощении и искуплении вины.
Открывшиеся подробности биографии подсудимой, не идейные, но личные свойства которой подтолкнули женщину к вступлению в SS, не соотнося своего участия с существом организации, видя в ней лишь посильную работу для своего необразованного ума. Исковерканная психологическим надломом личная жизнь и преступное участие в массовом уничтожении людей, не осознанная и внутренне не мотивированная жестокость, не перестающая от этого таковою быть.
Человеческое и юридическое мешается в голове студента, но, если в книге, Шлинк выводит в тексте весь его мыслительный процесс, то Долдри, следуя своей манере, доверяет актёрам и Кросс слезами в падает в отчаяние, стремясь понять, вникнуть и простить, не зная как совместить право и справедливость, испытывая жалость к беспомощному, безжалостно разрывая своё сердце порывами несдерживаемых чувств.
Колебания, сомнения и нерешительность, обида за то, что был игрушкой, пусть не игрушкой, но пешкой в чужих руках, испытывая сострадание и сочувствие к слабости, к человеческой неустроенности, толкнувшим его обидчицу на кривую дорожку обманчивого устройства своего жизненного пути, разменивая своё благополучие на холодное равнодушие к другим.
Мучительные трансформации Дэвида Кросса созвучны меняющемуся облику Кейт Уинслет, героиня которой на себе испытывает гибельность собственного невежества, непоправимого для мертвых и безысходное для неё самой, замирая со слезами отчаяния в расширившихся от испуга глазах, позволяя совершиться правосудию, которого, скажи свою правду, она вполне могла избежать.
В условности публичного процесса просматривается гуманитарный аспект, обнажающий внутренние весы сомневающегося Михаэля, отправляющегося бродить по лагерным баракам, взвешивая личную боль и безмолвные муки чужих страданий, ища решения и не находя равновесия, как не нашёл его Шлинк, оставивший в романе те же сомнения, с которыми зрелый Райф Файнс заглядывает в лицо последней из выживших жертв, надеясь там увидеть правильный ответ, зная который, престарелая Хана не захотела выйти из-за тюремных стен.
Шокированный суровым приговором, Михаэль, спустя годы, начитывает кассеты текстов, оправляя их в тюремное забытьё своей первой женщины, настойчивостью побуждая её, научившись грамоте, наверстать то, что должно было сделать давным-давно, но, встретившись с ней, видит непоправимость прошлого, которое, волей Ханны, пошло иначе, чем оно могло быть.
В этом месте Шлинк и Долдри расходятся: писатель остаётся с сомнениями главного героя, бессильного соединить закон и справедливость, а устранивший автора режиссёр, склоняется к общепринятой оценке выбора, когда нет неизбежности вариантов, однако сделав который, вернуться и поправить уже ничего нельзя. Можно лишь печалиться и сожалеть, раскаиваться или искать оправдания, смотреть в будущее или, как Ханна, избавиться от него.
Сразу оговорюсь: Кейт Уинслет сыграла бесподобно. Безусловно, я выдала бы ей Оскар за эту роль, если бы это было в моей власти. Но, кстати, от многих людей, рекомендовавших мне «Чтец» за последнее время, я слышала, что работа актрисы в этом фильме позволила им поверить в её дарование и по-новому взглянуть на её талант после сладко-солёного (конечно же, от слёз) «Титаника». Но я видела достаточно работ Уинслет, которые давно уже меня убедили в её таланте («Вечное сияние чистого разума», «Как дети малые», «Дорога перемен).
А что же кроме актёрской игры Кейт так привлекает зрителей в этом фильме?!
После просмотра была в ступоре. Как обычно, посмотрела отзывы, чтобы понять, есть ли похожие впечатления, и каковы мнения в целом, чтобы потом складывать пазл общества, в котором я живу. Ведь любое кино – это не только нравится/не нравится, интересно/не интересно. Если в ленте заложена какая-то мораль, то её отражение в душах зрителей – показатель того, что творится у них внутри.
Так вот по поводу «Чтеца» все попавшиеся мне отзывы – единодушно положительны. С интересом вглядываюсь: «Может быть, я чего-то не увидела». Но вижу в основном лишь восхваление игры главной героини.
Кто-то увидел красивую историю любви...Картинка этой «любви» красивая, это правда. Собственно, вот эта первая треть фильма мне понравилась. А дальше… Есть вещи, которые я, наверное, никогда не могу ни понять, ни принять, как бы трогательно не преподносили нам кинематографисты, как бы правдоподобно и блестяще не играла актриса. Я каждый раз, когда смотрю, читаю или слышу про концлагеря, пытаюсь представить себе этих немецких женщин, этих белокурых фрау в форме СС, которые отрывают детей от матерей и ведут их мыться в «баню»…Я могу придумать и объяснить себе, не принять, конечно же, но вывести логическую цепочку, почему человек убивает другого за деньги, почему женщина становится проституткой, почему люди воруют или берут взятки – мерзко это всё, грязно, но что ими движет, можно предположить. Но почему «нормальные» женщины выполняют работу по уничтожению не только себе подобных, но и детей! При этом, многие из них сами являлись матерями. Как?! В моей голове это не укладывается. Ну как они потом приходили домой, переодевались и читали сказку на ночь своим детям?!
Поэтому не могу я ни сострадать, ни жалеть героиню, как бы красиво она не возлежала и трогательно не хмурила бровки в первой трети фильма, когда она, о, какая гордая, берёт всю вину на себя в суде потому что…стыдно признаться, что безграмотная. Ну что за бред?!
И ведь мы не видим даже попытки авторов оправдать героиню обстоятельствами, как это часто бывает в обществе без морали.
'-Почему вы пошли работать в СС?
-А что?! Мне надо было остаться работать в Сименс?!!!'
Она ещё и негодует. В самом деле, что за глупые вопросы!
Или, может, пожалеть главного героя, который свою страсть 16-летнего возраста превознёс в «любовь всей своей жизни» и после не смог быть счастлив ни с одной женщиной?!
И хожу после этого два дня сама не своя… Понимаю, что это всего лишь кино, и не стоит так близко к сердцу принимать. Но пугает то меня не столько содержание фильма, а то отношение, которое к нему формируется у зрителей после просмотра. Это наше общество. Общество двойных стандартов. Когда нет морали, нет принципов, тогда великий обманщик «кино» может завернуть в блестящий фантик любое содержимое, и тогда мы плачем, когда убивают милого киллера, несущего горшочек с цветком под мышкой, и не можем сдержать слёз радости, когда прекрасный принц на лимузине предлагает золушке-проститутке руку и сердце. В обоих этих случаях, каюсь, тоже грешна, была не зрелая и тоже расчувствовалась при просмотре. Но сопереживать гестаповке? Нет уж, увольте!
Картину «Чтец» Стивен Долдри снял по одноименному роману Бернхарда Шлинка, который я не читала. И в ближайшее время вряд ли прочту – уж слишком сильное впечатление производит фильм. Причем при втором просмотре не меньше, чем при первом.
Одни говорят, что это кино про холокост, другие – что любовная история. На мой взгляд, те и другие правы. И не правы одновременно. Как жизнь человека невозможно загнать в рамки конкретного жанра, так и «Чтец» не поддается односложному определению.
История представляет собой воспоминания Майкла Берга. Избранные воспоминания, связанные с одной женщиной – Ханной Шмитц. Майкл встретил ее в 15 лет. Случайно. Он почувствовал себя на улице плохо, и Ханна ему помогла. Так начался их роман, длившийся одно лето. Лето запретной (поскольку Ханна была вдвое старше его), но прекрасной любви. Большую часть которого Майкл читал вслух, а Ханна слушала. Это их лето вдвоем случилось в Германии 1958 года. А десять лет спустя, будучи уже студентом юридического факультета, Майкл снова увидел Ханну. И снова случайно. В зале суда, где ее обвиняли в смерти евреев во время Второй мировой войны, когда она была охранницей в концлагере.
К этому моменту эротическая история первой трети фильма окончательно превращается в историю человека – самого непостижимого создания на Земле. В котором нежное уживается с жестоким, наивное с расчетливым, тошнотворно-отвратительное – с прекрасным до слез. И в этом смысле душевный мир Майкла или Ханны не более удивителен, чем мир любого из нас. Но, глядя на них, понимаешь вдвойне, как сложно все в жизни и в человеческих отношениях, как хрупко. Где одна встреча может перевернуть всю жизнь. Глупый, детский стыд – обречь на годы тюрьмы. Холодное молчание – убить.
Можно осуждать Майкла, не понимать Ханну. Можно искать объяснение их поступкам. И этой темы хватит на несколько часов увлекательного обсуждения. Главное, что это право – иметь собственное отношение – Стивен Долдри оставляет за зрителем. Сам он не дает никаких оценок. Ничего, что было бы однозначным, грубым, прямолинейным. «Чтец» словно тихо, вполголоса рассказан старым, мудрым повествователем, одинаково любящим всех своих персонажей и по-отечески сочувствующим им. В результате картину отличает какая-то особенная атмосфера, окутывающая тебя сразу же, с первых же минут. Та атмосфера, которую уже никогда не забудешь, даже если все сюжетные перипетии сотрутся из памяти.
«Чтец» – это кино большого стиля, в котором есть все то, что я так люблю: пронзительность, атмосферность, внимание к деталям. И завораживающая игра актеров. Тонкая, как сам фильм. Где едва заметный кивок головы значит больше тысячи жестов и слов. Что в первую очередь относится к игре Кейт Уинслет, которая проводит нас по таинственному и недосказанному миру Ханны Шмитц, раскрывая самые разные грани ее души. Бесспорно, «Оскар» за эту роль у Кейт заслуженный.
'Общество думает, что управляется чем-то, под названием мораль, но это не так, оно управляется тем, что называется закон.'
'Она не смогла...'
А кто бы смог? Мы можем осуждать или не осуждать главную героиню, мы можем симпатизировать ей или нет. Но пока никто из нас не вставал перед выбором морали и ответственности, никто не поймет ее. Она свой выбор сделала, и поплатилась за него почти 20 лет спустя.
Это невероятная история. Любви ли? Не знаю, я не получила ответ на этот вопрос. Для меня это скорее фильм о совести, о выборе. И о том насколько тяжело жить со своим выбором и со своей совестью. Тяжело в тюрьме, зная что мог спасти жизни многих людей, тяжело на воле, зная что в твоих силах было спасти всего одну. Но ни один из них не смог сделать это, каждый по своим причинам.
Одним из главных составляющих хорошей драмы - это, конечно же, талантливая игра актеров. Ральф Файнс играл прекрасно, но не удивительно, что награды обошли его стороной, создается ощущение, что он достиг в своем развитии определенной высоты и держится на ней. Но нельзя не признать, что он великолепен. Кейт Уинслет - браво! Оскар, не только долгожданный и заслуженный, просто ничего другого и ожидать было нельзя. Очень хорошее впечатление остается об актере сыгравшем молодого Майкла - Дэвиде Кроссе. Думаю его ждет большое будущее, большие роли и успех.
Не хочется растекаться мыслью по древу, так что просто скажу, что фильм отличный, сильный, проникновенный. Возвращаясь к Оскару, скажу, что уже 2 претендента мне кажутся более достойными награды, нежели победитель, но опять же, это всего лишь мое мнение.
А что бы сделал ты? Пожалуй, это самый главный вопрос этой кинокартины. Мы можем осуждать людей сколько угодно, но никогда не узнаем, как бы поступили на их месте. Также мы можем и оправдывать себя сколько угодно, но лишь единицы возьмут на себя ответственность, как и поступила наша героиня.
Да, может показаться, ей было настолько стыдно из-за своей безграмотности, что она только из-за этого приняла вину на себя, но это не так. Возможно, именно в этот миг она вспомнила всех тех девочек, которые ей читали. Вспомнила мальчика, который ей читал, она поняла, что из-за нее их жизни уже не будут прежними, и все встало на свои места.
А что же наш мальчик? Мы могли бы тоже его осудить, ведь он мог спасти свою любовь, но не сделал этого. Ханна, считала, что поступает правильно, и позволила сгореть 300 женщинам. Майкл считал, что поступает правильно, и позволил сгореть одной женщине.
Но как бы поступил ты, когда узнал бы, что первая и главная любовь твоей жизни, которую ты возвышенно воспеваешь как богиню и ангела во плоти, оказывается безнравственным чудовищем?
Она стыдится своей безграмотности, он стыдится любить ее. Она за свои грехи наказывает себя тюрьмой, он за свои грехи наказывает себя одиночеством. Они действительно одно целое, они зеркальны, они отражают друг друга. Но это не значит, что они могут быть вместе.
Самые ужасные события ХХ столетия нашли отражение во всех людях. Мало кому посчастливилось не застать революции, две Мировые войны, кучу войн по меньше, изобретение ядерной бомбы, геноциды, борьбу за независимость колониальных территорий, Чернобыльскую катастрофу и пр. Холокост среди ужасных событий прошлого века стоит на видном месте, являясь с планомерными истреблениями других народов (армян, ассирийцев, сербов, тутси) жесточайшим преступлением, не разделявшим жертв на стариков, женщин и детей.
Фильм «Чтец» рассказывает о послевоенной Германии, о женщине работавшей на фашистов, о парне учащемся на юриста, о суде над исполнителями приказов фашистов. В идеале, считается, что наказание, так или иначе, найдет виновного. Обвиняемый, к слову, такой же человек из плоти и крови, только вот когда-то переступивший закон, следовательно, не заслуживающий снисхождения (в зависимости от тяжести деяния, само собой). Однако, что делать молодому парню, будущему юристу, со своими чувствами? Он когда-то сильно влюбился в женщину, о которой не знал ничего. Его сочувствие противопоставляется справедливости, которую требуют по отношению к той же женщине люди с совершенно иными к ней чувствами.
Даже сам Михаэль оказывается на распутье, на сторону чего встать - законности или человечности, притом для него это оказываются разными понятиями, когда в действительности должны занимать одну сторону. Человеку редко удается забыть о своих чувствах. Неспроста же израильское государство преследовало, и всегда будет преследовать тех, кто хоть немного повинен в холокосте. Люди, участвовавшие в истреблении, заслужили кары, но не утратили права на защиту в суде. Даже если не хотят до конца защищать себя. Иногда уверенная защита в суде может служить оправданием виновного; так же как наказанием невиновного – слабая.
«Чтец» - картина о людях наказывающих себя сами (вдобавок к законной каре). С ранних лет до наших дней герои ленты оказались заложниками лжи. Ханна лгала Михаэлю, Михаэль лгал друзьям, родителям, а позже и своей семье, Ханна лгала суду. Никто до конца ни в чём не признался. Никто не хотел правды. Герои даже ни разу не открыли свои чувства. Обманывать себя было совсем не обязательно.
Картина действительно получилась сильной. Актриса Кейт Уинслет, получившая наконец-то статуэтку Оскар, впечатляет каждым своим появлением. Даже те килограммы грима на её лице не могут отвлечь внимание от страха окутавшего героиню будто стоящую на краю глубокого ущелья, когда лишь признание и правда не послужат толчком в спину. Финал картины до конца убеждают в слабости героини, однако этот поступок можно оценить и с другой стороны – чувство вины пересилило. Вины не за предполагаемые деяния, а за боязнь сказать когда-то в нужный момент всю правду. Страшно было признаться, не страшно, стало быть, потом «всё-таки прыгнуть» в ту пропасть…
