«Сад» стал заключительной частью своеобразной трилогии Джармена, начатой «Юбилеем» (1978), продолженной лентой «Всё, что осталось от Англии» (1987) и обращенной к социальному, моральному и духовному упадку Британии, страны, от которой к концу ХХ века остались только «фрагменты былого величия». Эти перемены зафиксированы в параноидальной эклектике фигур и образов, характерных для каждого из фильмов трилогии, хотя в данной картине уже в гораздо меньшей степени, нежели в двух предыдущих.
Прообраз современного Гефсиманского сада обретает здесь изысканное пластическое и визуальное решение поэтического иносказания об однополой любви. Развернутое на фоне апокалиптического пейзажа, оно предстаёт как калейдоскоп образов, нанизанных на нить сознания автора – сновидца и поэта. Он спит в постели, стоящей прямо в морской воде, а образы его грёз и кошмаров витают рядом с ним. Вольно и парадоксально трактуемые цитаты из Евангелия обретают формы не то театрализованного барокко, не то порно-кича и сопрягаются со страданиями гомосексуальных любовников.
Джармен во время работы над фильмом уже прекрасно знал, что «смертный приговор подписан», и дни его сочтены ВИЧ-инфекцией. Скорее всего, именно этим объясняется его неслыханная свобода в обращении с каноническими образами и понятиями. Но в каждом последующем фильме стиль режиссёра будет становиться всё более аскетичным, пока не достигнет абсолютного лаконизма в Blue (1993).
Идея режиссера довольно ясна, более того она конкретна и прозрачна. Но КАК он это показывает! Похоже на сломанную головоломку, на пазл, который рассыпался и нужно его сложить.
Мелькание образов: вот сад - эдемский? Вот семейство - святое? А эти персонажи - из каких они времен? Вечные проблемы 'не таких как все' рассказаны с разных сторон. А религия? Какое учение осуждает грех? Разве истинный Спаситель осудил бы Любовь?
Фильм смотреть довольно сложно из-за ощущения разорванности бытия и отсутствия логики. Но досмотрев до конца, начинаешь видеть смысл глазами режиссера. Начинаешь понимать его мысли, его чувства, его безысходность по отношению к нашему миру. Сломанных судеб не склеишь, мертвых не воскресишь, людей не переделаешь...
Безумная картина. Безумная, но не плохая, хотя я не знаю чем она к себе приворожила. Сюжета нет, разговоров нет, но зато есть что - то безысходное, чувственное, обречённое, то, что, в общем - то, важнее и сюжетов, и разговоров.
Здесь религиозная тема мешается с темой гомосексуальности на фоне общего сюра, распада мира ( ну не знаю как это ещё назвать). Фильм, на самом деле, смотреть по - просту невозможно. Кажется, сходишь с ума вслед за этими людьми. Но досмотрев, понимаешь, что не зря потратил время. Ничего не понятно, но важное - чувства - не упущено. Так мне кажется.
А на самом деле это только сон - сюрреалистический сон самого Джармена. И нам удаётся его подглядеть.
