Как и у любого успешного проекта, - особенно, если этот проект американский, - зачастую имеется не менее талантливо снятый предшественник. Снятый, как правило, за пределами этого самого Голливуда. Вот и нолановская «Бессонница», - та, что с Аль Пачино, - была всего лишь римейком одноименной норвежской картины 1997 года. И последнее, что хочется в данной ситуации - это разводить дискуссию о том, какая версия лучше: на мой взгляд, они обе одинаково хороши и имеют право на существование. Посему позволим себе лишь провести кое-какие занятные параллели между этими двумя в высшей степени достойными картинами.
Перво-наперво стоит отметить, что норвежский вариант получился намного мрачнее и жестче американского: он, как бы это сказать, максимально приближен к реальности, и это даже не считая отсутствия финальной перестрелки, затеянной Ноланом понятное дело по каким причинам. Сообразно фатальному настроению ленты и характер главного героя в блестящем исполнении Стеллана Скарсгарда: от него буквально за километр веет скандинавским холодом и никогда нельзя точно сказать, что за мысли вертятся в его голове. В то время как персонаж Пачино подкупал старческой мудростью и неподдельным профессионализмом, герой Скарсгарда даже не пытается понравиться зрителю, представая в своем насколько это возможно неприглядном свете.
Все по молодости скажите Вы и будете в какой-то мере правы: отсюда, будем полагать, так толком и не развернувшаяся любовная линия между заезжим следователем и гостиничной администраторшей, в которой знак внимания в доли секунды трансформируется в жест отчаяния. Впрочем, и на том спасибо – в американской версии этот пикантный пунктик вообще отсутствовал, и героиня Моры Тирни там только и делала, что раздавала мудрые советы, как, собственно, отсутствовала и довольно любопытная, с точки зрения раскрытия характера персонажа, сцена, в которой Скарсгард крайне охотно лезет под юбку к местной школоте.
Муки совести и душевные терзания – вот то единственное, что объединяет этих героев и заставляет сопереживать как Алю, так и Стеллану: ненароком подстреленные напарники выбивают обоих из колеи, а тут еще как назло эти белые ночи, от которых не укрыться никакими занавесками. Подлый свет сквозит во все щели и проникает в комнату, не оставляя в душе ничего человеческого, подобно тому, как правда вот-вот вылезет наружу. И накатывает страшная, удручающая в своей беспросветной тьме бессонница, но приходится терпеть и подчищать за собой улики, потому как лучше быть Раскольниковым, чем кем-то там в неволе.
Впрочем, убийц, - случайных или не случайных, - в фильме явно больше, чем один, и сочинять небылицы придется как шведскому заезжему, так и тому, кто, собственно, заварил всю эту кашу: разница лишь в том, что последнему приукрашать события гораздо легче и приятнее - он не только зарабатывает этим на жизнь, но и вообще, как личность, лишен всякого рода рефлексий. И если Пачино ближе к финалу элементарно хотел проспаться, то Скарсгард в равной степени – свалить из опостылевшего городка.
Я люблю обе бессонницы. Такие похожие, такие разные. Хотя, конечно, понимаю, что на этот, первый фильм вряд ли кто попадет, не полюбовавшись прежде на Аль Пачино с Робином Уильямсом.
Что-то есть в этом заурядном детективчике, для изюминки закинутом в круглосуточный не день даже-белый туман. Белый-белый туман, в котором разве спрячешь кровь, разве скроешь выстрел?Разве спрячешься?Какие глупости. И каких глупостей можно наделать, представив, что все это ненастоящее. Что все не в счет. Что все не хроническая бессонница - а просто длинный, длинный сон.
А еще время от времени из тумана выплывают лица тех или совсем не тех людей. Их бесполезно запоминать, их уже не будет завтра. Ими надо пользоваться. Заставлять говорить. Убивать чтобы было прям как в книжке. Пугать. Врать. Путать. Любить.
Я знаю, что привлекло Нолана в этой истории. Он просто понял, что она о том, что шел человек, шел по следам виноватого, догнал, похлопал по плечу...и узнал в обернувшемся себя. Посмотрел под ноги-и не увидел собственной тени.
И поэтому стыдно, невозможно и нелепо длить эту историю, когда вся колода на руках и остается лишь узнать, у кого какие карты. И единственный шанс не стоять больше в призрачном свете-не пытаться договориться с кем-то одним, а сказать о своей роли. И позволить остальным доиграть свои.
'Однажды утром мы просыпаемся, в номере стоит парочка. Я встаю, пытаюсь выпроводить их, а они настаивают, что это их номер.
Хотелось бы взять эпиграфом фразу из 'Эквилибриума':
'Я хотел бы быть таким же безупречным, как ты, клерик'.
Сначала посмотрела Аль Пачино, который очень проникновенно страдал и мучался две серии, и очень рада за героя Скарсгарда. а в голливудском римейке зачем-то впихнули мегадраматичкую Хилари Суонк. Она была какая-то неуместная, что ли, не вписывающаяся в этот актерский состав, потому что оттягивала внимание на себя своей оригинальной внешностью, да и тему коррупции там подняли - короче, полный набор драматических подробностей, разве что про расизм не говорили.
В скандинавском оригинале шокировали некоторые откровенные сцены, но герой, хотя и стал непонятнее из-за того, что все-таки, поддаваясь собственной опрометчивости, оклеветал школьника и в итоге увел следствие от настоящего преступника, но он - жертва обстоятельств и заложник собственной репутации.
Не зря в конце фильма начальник местной полиции приводит высказывание о ГГ: Он не отступится, пока не закончит дело.
Вот эта прямо-таки нечеловеческая заточенность на раскрытие дела и играет злую шутку с полицейским. Он имеет имидж безупречного работника, этакий образцовый недосягаемый идеал, поэтому идеал не может проявлять слабость, чувства, отвращение, брезгливость... Прямо как клерик из Тетраграмматона.
Следуя сложившемуся о нем представлению, главный герой сознательно ограничивает себя в и без того скудном норвежско-скандинавском проявлении эмоций. Но физически он все же остается уязвимым, и психика со временем, несмотря на отрешенный вид вырывается из-под жесткого контроля. Это проявляется сначала в неспособности к адаптации к всего лишь светлым ночам, затем в галлюцинациях и видениях, в навязчивом повторении всплывающих разговоров с убитым напарником.
В итоге, Аль конечно эффектно страдал и терзался угрызениями совести, но шведский полицейский вызывает у меня более уважительное отношение, уважение, эмоциональный отклик, в конце концов.
Потому что понимаешь, что все-таки, Энгстрем человек, все-таки он 'живой, он чувствует' ( помните эту фразу Консула, Голоса Вождя?)
Так что снимая фильм, помните, все гениальное - просто, чем яснее и проще высказанная мысль - тем она понятнее и изысканнее. Как это по-японски?
Ваби? Это слово можно перевести с японского языка как «красота простоты» или «красота в простоте»... Но из этой простоты возникает гармония.
Сразу оговорюсь: ремейк Нолана не вызывает во мне сильных чувств, как любой вторичный продукт, созданный с заметным упрощением оригинала. Да и игра прекрасного Аль Пачино в данном случае воспринята без придыхания и восторга, как это обычно бывает. И вообще, 'Бессонницу' я признаю только в шведско-норвежском видео-звуковом варианте. Более того, именно этот фильм открыл для меня Стеллана Скарсгарда - задолго до освоения им 'большого кино' в марвеловских супрах и карибских пиратах.
Дебют Эрика Шольдберга, мне кажется, слишком легкомысленно окрещен триллером - борцы за чистоту жанра обязательно упрекнут 'Бессонницу' в отсутствии острой интриги с характерным нагнетанием 'атмосферы'. Собственно, все напряжение сконцентрировано в персонаже Скарскарда - заезжем детективе с неоднозначной репутацией, но тем не менее, считающимся крутым спецом. А поскольку сам сыщик особой уверенности ни к себе, ни к своим способностям не питает, весь сюжет и строится на диссонансе внешнего и внутреннего. И в этой связи, фильм скорее психологический детектив, чем что-то иное.
Где-то прочитала, что режиссер сумел в первом же своем фильме возродить почти забытый символизм Тарковского. Но если у маэстро это было на уровне высших сфер, то здесь мы видим, типа, 'бытовушный' символизм. Мне понятен ход мысли автора данной сентенции, хотя определение 'бытовушный' слишком примитивно для данного фильма, поскольку мы все же имеем дело с конкретным детективным сюжетом. В криминальную канву герой Скарсгарда вплетен, так сказать, всеми фибрами. Начиная от расследования конкретного преступления - убийства школьницы сомнительного поведения, до личного выпутывания из случайной истории, повлекшей смерть напарника, с которым у него, судя по намекам и репликам 'принимающего коллектива', были более чем не простые отношения. А вопрос главного 'злодея', заданный об этом прямо в лицо, позволяет задуматься, а настолько ли случайно был спущен курок в тумане.
При этом у актера на лице смесь чувств, которую 'коллеги' воспринимают как уверенность в себе и четкое знание дела, а зритель усматривает бурную внутреннюю сумятицу и временами полную растерянность. Признаюсь, давно не видела столь виртуозной актерской игры, когда задействована только мимика, а будоражащая героя мысль читается в глазах. И переход от состояния в состояние происходит в считанные минуты. Помню, такое впечатление возникало от игры легендарного советского актера Иннокентия Смоктуновского.
И вот Стеллан Скарсгард! Невероятно интересно наблюдать, как его детектив, обреченно признавшись, что 'увидел фигуру в тумане', ожидает неизбежного полета в тартарары во всех жизненных смыслах, а через минуту вдруг оживает, услышав в ответ: 'вы увидели преступника и он убил вашего напарника...' - прямо как в известном анекдоте, где проштрафившийся муж просит: 'ты ж у меня умная, придумай что-нибудь'. Коллеги, зашоренные профессиональным авторитетом чужака, сами придумали для него выход и далее профессионал действует строго в обозначенных ими рамках. И кого тут обвинять в 'уклонении от ответственности'? Правда, заодно с собой придется вытаскивать из подозрений и настоящего злодея. Который на поверку и не такой уж маньяк оказывается, а что в самом начале фильма мыл голову своей жертвы, так это от перфекционизма.
Кстати, это слово произносится только один раз - непосредственно детективом. Но обозначенное им качество имеет непосредственное отношение и к убийце, и к сыщику. Ибо, если первый тщательно старается замыть следы случайного преступления, то второй - не менее тщательно завуалировать страницы собственной жизни. В одинаковом стремлении выглядеть идеально перед собой и социумом они беззащитны и слабы. И чем сильнее стараются, тем больше им судьба побрасывает 'случайностей'. И со временем зритель понимает и сцену в самолете, когда напарник спит у гг на плече, и не случайный вопрос убийцы, собирающего 'компромат' для шантажа, и случайный разговор сотрудников полицейского участка о том, как он 'проводил допрос с пристрастием'. Да и неудачи, так сказать, на эротическом фронте добавляют понимания. И бессонница, как физическое недомогание, становится неким символом мятущихся чувств человека, добравшегося почти до середины жизни и так не примирившегося с собой.
Признаюсь, гендеристская клубничка в кино меня в основном раздражает, но в данном случае Стеллан Скарсгард, которого уж никак нельзя заподозрить в любого рода нетрадиционности, сумел очень тонко и весьма наглядно (на одних лишь эмоциях) показать мятущуюся душу человека, который не в ладах с самих собой. И если от проблем с законом он на сей раз сумел отвертеться, то это не облегчает, а только усугубляет положение героя. Особенно легко это читается в кадрах, когда он смотрит, как водоворот затягивает оступившегося убийцу. Казалось бы, угроза исчезла, но нет освобождения на лице, а глазах ужас отчаянья - как-будто бездна взглянула на него. Жаль, что Скарсгарду больше не представился случай продемонстрировать свой талант в такой же мере. Но за славу и деньги каждый платит по-своему.
За более чем два десятилетия, прошедшие с премьеры 'Бессонницы', фильм посмотрели все люди из моего окружения. И не по одному разу. Наверняка мы еще будем возвращаться к этой работе талантливого норвежского режиссера, не раз уже доказавшего свое право на наше внимание.
