Многие считают фильм 'Старикам здесь не место ' своеобразным 'возвращением ' братьев Коэнов в большое кино после несколько неудачных фильмов: 'Невыносимая жестокость ' и 'Убийцы старушек '.
В самом деле, этот наряженный триллер вообрал в себя все лучшие качества фильмов братьев. Видеоряд завораживает, игра всех актеров превосходна, диалоги прекрасно написаны, а отсутствие музыки вплоть до финальных титров лишь помогает зрителю лучшее погрузиться в жестокий мир фильма.

В некоторых сценах напряжение возрастает с невероятной скоростью благодаря одному искусному монтажу. Зритель, заинтересованный не только в эффектности действия, может разглядеть интересные идеи об устройстве нашего мира, а некоторые метафорические образы, созданные братьями Коэнами, неожиданны и эффектны. Бесспорно можно говорить, что этот фильм одно из лучших творений, которое нам приходилось видеть в последние годы.

10 из 10

Еще десять лет назад считалось, что жанр вестерна ушел безвозвратно. К тому времени уже были сняты и фильмы, после которых нельзя сказать что-то новое, и своеобразные послесловия, подводящие итоги под богатой биографией. Однако в этом десятилетии кино про бравых ковбоев решило возродиться, но в совершенно ином виде.

Уже по первым кадрам «Стариков» безошибочно определяется, к какому жанру принадлежит новый фильм братьев Коэнов. Вот только братьям не интересно играть по правилам: перенеся действие из 80-х гг. девятнадцатого века в 80-е годы двадцатого, Коэны решили не останавливаться на достигнутом и вывернуть каноны вестерна наизнанку.

Да, здесь есть обязательные герои подобных фильмов – плохой парень, типа положительный герой и шериф; богом забытые городки, рядом с которыми плохие парни прокручивают свои грязные делишки; вместо дилижанса – джипы наркоторговцев, набитые дурью и наличкой; вместо индейцев – мексиканцы; вместо нескольких тысяч долларов – два миллиона.

Но главный персонаж с красивым и необычным именем, Ллюэлин Мосс (Джош Бролин), – не бравый герой-одиночка, а «охотник на оленей», который на свое несчастье находит два миллиона проблем в небольшом чемоданчике, и теперь совершенно не представляет, как замести следы и выйти сухим из воды, поэтому и избегает открытых столкновений с плохими парнями, постоянно убегая. В году, определяющем его карьеру, Бролин наконец-таки получил главную роль, сыграв по большому счету неудачника, в котором еще осталось немало места для последнего решающего боя. Удерживая баланс между пофигистическим отношением к происходящему и заботой о своих близких, Джош заставляет зрителей переживать за своего героя и надеяться, что для него всё закончится хорошо.

Томми Ли Джонс за свою карьеру переиграл столько всевозможных шерифов и федеральных маршалов, что образ хранителя закона сидит на нем, как идеально подогнанный костюм от всемирно-известного портного. Актер знает всё, что возможно и невозможно о подобных персонажах, что, в свою очередь, помогает ему создать более чем запоминающийся образ шерифа, пассивно наблюдающего за событиями и старающегося не вмешиваться в происходящее, повторяя про себя: «Я слишком стар для этого дерьма».

Но больше всего зрители будут обсуждать персонажа Хавьера Бардема. Человек с нелепой прической, своеобразным чувством юмора и перфекционизмом по отношению к своей работе не вызывает положительных или отрицательных эмоций. Всё гораздо проще: когда видишь Антона Чигура, испытываешь страх и желание поскорее убраться из города, где в то же самое время находится Чигур. Бардем своей бесподобной игрой соорудил идеальный образ самого исчадья ада, инфернального зла, которое невозможно остановить или убить.

В первые девяноста минут Коэны позволят своим героям вдоволь порезвиться, чтобы в заключительной части свернуть с пути и поговорить о серьезных вещах. Столь простая история в начале обрастает многоуровнем пластом в концовке, где остается куда больше вопросов, чем ответов. Реализм сменяется символизмом. В простом сюжете - один преследует другого, в то время как третий преследует второго - мы так и не увидим кадра, на котором были бы вместе два из трех главных персонажей, что, в свою очередь, символизирует несовместимость друг с другом взглядов различных поколений. Нет места для стариков в этом изменившемся мире: молодость ушла безвозвратно, остались лишь только сны, где вспоминаются несбывшиеся надежды и мечты. Молодое поколение сметает старые законы. Его невозможно остановить. Жизнь продолжается: и то, что вчера казалось невероятным, превращается в обыденность; а то, что воспринимается сейчас, как невозможное, через поколение превратиться в реальность.

Начав с простого, перейдя к сложному, братья Коэны решили закончить свою историю простейшей и старой, как мир, истиной: не важно, к какому поколению ты принадлежишь, у тебя всё равно должны быть принципы или правила, которым ты следуешь в жизни, иначе существует большая вероятность не увидеть финальные титры.

Вердикт: простое снаружи, но сложнее внутри кино, в котором практически нет слабых мест. Через несколько лет фильм назовут современной классикой. Через пару десятилетий из вышеприведенного словосочетания останется только второе слово.

«Теперь бычков забивают совсем по-другому…»

Надо отдать должное конторе, которая работала над финальной версией трейлера. Они собрали все хоть сколько-нибудь динамичные сцены и слепили из них образ этакого ковбойского триллера про большие деньги, простоватого охотника, старого грустного шерифа и киллера с демонической прической, которого по эмоциональности легко обгоняет любая бетонная стена.

Для кого-то это будет приятным удивлением, а для кого-то – не очень, но фильм совсем не таков, каким кажется до просмотра. Этот как раз тот редкий случай, когда заголовок говорит несоизмеримо больше, чем минутный ролик с хорошей музыкой и то и дело всплывающими пафосными фразочками.

Дело происходит в Техасе, неподалеку от Рио Гранде, в 1980 году. За первые 30 минут экранного времени вы услышите от силы слова три, звучать в основном будет гуляющий по пустыне ветер и шорох, создаваемый прикосновениями ковбойских сапог к раскаленному тридцатиградусной жарой гравию. Это звук шагов Левилиана Мосса, казалось бы, главного героя фильма, который совершает самую большую ошибку в своей скучной жизни – натыкается во время неудачной охоты на несколько изрешеченных пулями автомобилей, десяток напичканных свинцом мексиканцев и 2 миллиона мертвых американских президентов стодолларовыми купюрами в кожаной сумке под ближайшим деревом. Впрочем, один из мексиканцев жив и ничего кроме слова «aqua» говорить не хочет – пустыня все-таки.

Левилиан в этот день возвращается к своей жене невероятно богатым, так и не дав умирающему попить за банальным неимением с собой воды. Но навязчивая мысль о загибающемся в холодной ночной пустыне человеке не дает Моссу спокойно спать. У обезвоженного и истекающего кровью мексиканца нет шансов, но Левилиан от чего-то решает напоить беднягу перед смертью.

Возвращение на место, где ты пару часов назад нашел 2 миллиона и гору трупов – не самый разумный поступок, но Моссу уже не избавиться от навязчивой идеи.

Последующая за этим череда малоприятных событий приводит к тому, что на Левилиана начинает охоту киллер, но не просто профессиональный убийца, а настоящий никому неподвластный демон, орудующий своим баллоном с насадкой (фермеры обычно забивают такими бычков) и ружьем с нехилых размеров глушителем. При всей своей чудовищности «человек - бубонная чума» до ужаса педантичен, и о судьбе некоторых героев фильма мы узнаем только по тому, как он осматривает свои ботинки.

И после всего вышесказанного вы думаете, что главный герой фильма Мосс? Ни в коем случае. Убийца с незабываемой прической? Снова нет. Жена охотника? Опять мимо.

Вот-вот готовящийся выйти на пенсию шериф Белл с вселенской скорбью в глазах и всепоглощающей житейской мудростью в словах в великолепном исполнении Томми Ли Джонса – это тот самый рычаг, которым братья Коэны пользуются, чтобы выплеснуть с экрана свой основной посыл. Вся эта история с деньгами и киллером рассказана лишь для того, чтобы у персонажа Джонса была почва для немногословных речей о том, куда, черт подери, катится наш мир, и к чему он в конце концов придет. Дети с зелеными волосами и костями в носу. Люди, намеренно не замечающие, что в соседнем дворе закапывают трупы.

Вселенская грусть в глазах старого шерифа Белла не оттого, что его жизнь все ближе к закату, а от того, что мир меняется с каждым днем, меняется не в лучшую сторону. И старикам в этом мире действительно не место.

Мир, созданный руками Коэнов, - это не просто азартная игра, где побеждают те, у кого на руках больше козырей. Это беспощадный мир, где действуют свои законы выживания, и если не убиваешь ты, то убивают тебя. Его герои, пропитанные запахом денег и испачканные кровью, строго придерживаясь холодного расчёта и железной логики, словно охотники один за другим, шаг за шагом ищут свою добычу. Им плевать на закон и мораль. Это животный мир, в котором всё труднее выживать, и который всё сложнее понимать тем, кто уже видел многое. Старикам здесь не место.

Здесь одно лишнее слово – и ты не успеваешь осознать, что уже бьешься в конвульсиях на земле, захлёбываясь кровью. Один неверный шаг – и ты закатываешь к небу наполненный отчаянием взгляд, внутри которого красная точка размером в пулю. Сценарий безжалостен к каждому, кто встречается на пути у героев. Его строки – это выстрелы, между которыми только мёртвая тишина, безмолвное поклонение вещам, что теряются где-то в водовороте смерти, и кажется, что весь мир сошёл с ума.

Сначала наркотики, затем деньги незаметно исчезают, растворяются в запутанной головоломке убийств, точно просеиваются сквозь решето из кадров и персонажей, оставляя за собой след из чистого первобытного зла, которым уже давно заражен каждый из поколения в поколение. Сначала ты готов помочь, за так отдав свою рубашку, затем уже продаёшь эту вещь истекающему кровью человеку за деньги, и в итоге с возрастом ты начинаешь всё больше ощущать эту силу, затягивающую в безумный клубок передела собственности. Это неизбежно.

Этот мир не научит хорошему, пока в нём действуют свои законы, понятные только тем, кто следует им. Как минимум до тех пор, пока всё это не остановит такое же зло, срикошетив в тебя самого. И необратимости этому нет конца. Даже если начинаешь понимать раньше, чем люди постарше тебя, что сумасшедший не мир, - это мы все сошли с ума. Здесь. Где старикам уже не место.

Трепетно разложенные трупы, кровь на песке и чемодан с неплохим наликом размером в 2 мульона - такие вот расклады были перед совсем не старым, но уже вроде бы и забытым ветераном Вьетнама Моссом. Выбора у такого человека не было (?) : что плохо лежит – моё! Логично предположить, что не согласных с таким безобразным поведением найдется достаточно. Мосс не дурень и понимает, что о спокойствии забыть стоит навсегда, а на его хвосте уже кто-то висит. Невменяемый убийца с парочкой сюрпризов за пазухой, конъюнктурный охотник за головами и, замыкающий колону эскорта, пожилой шериф. К чему ведут такие игры в догонялки?

Ветер, что перегоняет песок Техаса с одной части штата в другую – словно ветер перемен, который так сильно интересовал американского национального героя-писателя Кормака МакКарти. Его мысли на бумаге никуда не исчезли, а режиссер о двух головах лишь добавил своей забавной проблематики. Братья Коэн не могли упустить шанса поглумиться над человеческой алчностью и прочими пороками. Будь то совесть, которая стала для того времени чем-то вроде рудимента или тот забавный смешок копа во время прочтения чудовищного некролога. В общем стёб над человечеством продолжается. Только здесь он, куда не заметнее чем, скажем, в «Подручном Хадсакера» и все-таки уступает основной идее оригинала.

Ведь раньше было небо голубее и трава забористее. Как символ той эпохи – шериф Томми Ли Джонса, неторопливо входящий в шок от дерзости людей, по пятам которых ему приходится идти. Ведь этот полицай причитает о судьбе и продолжает пить молоко из кружки, в то время, когда другие его уже хлещут из горла. Боится он их или нет – вопрос спорный. Но он явно хочет, чтобы его ущипнули и позволили проснуться после чудовищного сна. Но, увы и ах, реальность изменилась. А изменились ли люди? Нет. Все та же алчность и кровожадность, но уже не спрятанная дома под подушкой, а чинно бродящая с переломанными руками по улицам.

И как самый яркий символ - наемник, который гуляет сам по себе – Антон Чигур. Он словно лишился души в роддоме, решает судьбы людей, как маленький божок той эпохи. Если на человека ему по бубну, то на помощь приходит монетка, которая скажет: «Антон, выпала решка – можно отрезать этому недоумку яйца». Антон Чигур – это также расплата за выбор человека. То неминуемое наказание, которое точно тебя найдет, коли ты решил пойти плохой дорогой. Пойми свою ответственность и стой до конца, осталось только биться с расплатой. Это возможно? А возможно переиграть Хавьера Бардема? Актёрит он так, что название фильма приобретает второе дно: не место рядом с ним отработанному материалу. Хавьер полон сил, полон образов и завоевывает сердца критиков. Он способен играть не только в кадре, но и со зрителем. Когда он держит в руках ствол, то возникает чувство, что Чигур хочет всадить свинца именно мне. Даже прическа «Привет Советский мехмат МГУ» добавляет ему магнетизма.

Пока братья Коэн собирают щедрые «Спасибо» от актеров, продюсеров, МакКарти, критиков, книголюбов, хотелось бы сказать вот что: «Примите лавры и возьмитесь побыстрее за написание полностью своего сценария, милые братья. Не нужны Вам пулитцеровские князья, хоть и переосмыслять у Вас получается великолепно. Хочется снова чего-то домашнего. И всех благ Вам, уважаемые, 25-го»…

Страх и ужас в Техасе. Инфернальный, но жутко притягательный Антон (Бердем), шериф-«сфинкс» с пустынными глазами Эд Том (Джонс), удачливый до поры сварщик Ллуэлин (Бролин), а также предательски болтливая тёща, квартет мексиканских «мучачос», паскудные американские подростки – всё это закручивается в такую кровавую карусель! Центробежные силы этого беспощадного аттракциона выбрасывают на обочину мёртвых псов, фрагменты чьих-то жизней, обрывки откровений, мольбы о пощаде.

Постоянный бой человека со своим внутренним быком – коррида, где эгоизм и алчность иногда уступают место добродетели. Вечный выбор – орёл или решка. Впервые года за три захотелось сразу пересмотреть фильм, отключить второстепенные детали, сосредоточиться на главном, заснуть, увидеть и проследовать по просторам щетинистых прерий за «всадником с молочно-лунным светом».

Старый анекдот:
- Какова вероятность встречи с динозавром?
- 50 на 50 – либо ты его встретишь, либо нет.

Примерно об этом и фильм – либо ты умрешь сейчас, либо нет. Просто подбрось монетку, а там видно будет.

Причем начинается всё со стрельбы и кровопролития (охотник целится в оленей), что и задает тон повествованию. Но тут – о чудо – поблизости некто художественно раскладывает трупы людей и собаки (во всех отзывах ее почему-то называют ротвейлером, но это бойцовская собака – стаффордширский терьер), а так же чемодан с деньгами.

Заманчиво, да? Конечно, охотник денежки присваивает, после чего и начинается вся эта свистопляска с монетками, погонями, шерифом (Томми Ли Джонс, такой же утомленный, как герой Аля Пачино в 'Бессонице '), посредником (Вуди Харрельсон) и убийцей-маньяком (Хавьер Бардем).

Охотник хоть и считается героем положительным, его ничуть не жаль – не стрелял бы в оленей – не попал бы в передрягу. Немногочисленных женщин в этом мужском фильме тоже не жаль – особенно отличилась бабуся, рассказывающая незнакомцу о путях своего перемещения.

Тем не менее, фильм смотришь с неким сопереживанием, примеряя каждую ситуацию на себя – а вот я стал бы брать чужие деньги? А выковыривать из себя пули и делать самому себе уколы слабо? А если бы я всю жизнь прожил где-то у черта на куличках в пустыне, на границе между США и Мексикой, стал бы я таким же циничным?

- За что этот беспредел номинирован и даже уже отхватил премии? – негодуют чувствительные зрительницы.

И вот что я отвечу – была б моя воля, я бы тоже Хавьера Бардема и номинировала, и наградила. Может быть, новая картина в забавном жанре «вестерн с черноюморным абсурдистским оттенком» Коэнов вскоре и забудется (в отличие от нетленки «Большой Лебовски»), но персонаж Бардема – никогда. Его вполне можно поставить в один ряд с такими запоминающимися невротиками как Бонни и Клайд или Эль Драйвер (Калифорнийская горная змея). Ведь Антон Чигур – не просто убийца, он убийца с Принципами.

Не ожидала, что когда-нибудь увижу своего любимого, ласкового и нежного Бардема в образе безумца с дьявольским взглядом и причёсочкой «каре»…

Любопытно, что зрители уже понапридумывали каких-то подтекстов в этом фильме. Вспоминаются случаи, когда читатели находят в книгах такое, о чем авторы и не думали писать.

На самом деле всё очень просто, о чем нам и говорят Коэны в одном из своих интервью Робину Линчу: «Вся история в «Стариках» рассказывается для того, чтобы показать, насколько безжалостен весь этот гребаный мир».

Итого: фильм понравился, но одно меня беспокоит – почему в титрах нет записи «Ни одна собака, кошка или лошадь при съемках не пострадала»? Шучу, шучу.

8 из 10

Разве мог знать обычный охотник, бывший сварщик, молодой ковбой с нежным именем Ллуэлин (Джош Бролин), который, не смотря на усы и довольно-таки суровый взгляд, по мнению одного водилы, «еще совсем молод, чтобы ездить автостопом», что найденный им среди кучи мертвых тел ничейный, как ему казалось, кейс с двумя миллионами долларов приведет к бесконечно опасной погоне, краху несколько судеб и к сверхурочным для работников техасского морга? Разве могли знать наркодилерры, отправляя за деньгами немногословного киллера Антона Чигура (Хавьем Бардем), что они свяжутся с неуправляемым психопатом, который с помощью монетки будет излагать свой взгляд на ценность человеческой жизни, зажатой между орлом и решкой?

Разве мог знать пожилой шериф Эд Том (Томми Ли Джонс), мало-мальски осмысленно идущий по кровавому следу убийц и отвечающий на вопрос своего помощника «сэр, не хотите взглянуть на нового жмурика?» исключительно бессильно «а думаешь, есть смысл?», что он будет все время опаздывать на место преступления, но все равно станет обязательной и неотъемлемой принадлежностью этой непростой, в целом, истории? Нет, они не знали и ничего этого знать не могли. Известное дело: в какой-то момент человек просто находит чужое бабло, делает шаг, другой и радостно растворяется в закате. Все остальное – грядущее и строгий кошмар, озвученный в фирменно коэновском стиле.

«Вот так не бывает!» - только так, коротко и ясно, можно описать момент, когда у человека в одночасье вырастают крылья. Быть может, это прозвучит не правильно с точки зрения бытовой морали, но в некоторой степени даже хорошо, что обладатели Золотой Пальмовой ветви Каннского фестиваля за фильм «Бартон Финк» в свое время смачно плюхнулись в зловонную яму коммерческого кино, где чуть не убили себя, зато от души поковырялись в, простите, мэйнстримном навозе. И вот когда за одним промахом (Невыносимая жестокость) последовал другой (Игры джентльменов) и когда даже самые верные поклонники отвернулись, Коэны вышли на роман пулитцеровского лауреата (хотя, кто их там упомнит, этих пулитцеровских лауреатов) Кормака МакКарти и почуяли запах крови. Практически, прозрели и сделали невозможное – порвали со старыми шуточками и триумфально ворвались в завтрашний день, не утратив фирменного обаяния.

Строго говоря, No country for old man, что на русский переводится примерно как «Нет страны для стариков», это высококлассный хоррор-триллер, где жертве нужно побыстрее удрать, а стрелку, соответственно, догнать. Причем, нерв погони и чувство страха у Коэнов передано просто выше всяких похвал – здесь нет тревожной музыки (точнее, музыки в фильме вообще нет), зато каждый скрип, шорох, стук ковбойский сапог, шелест листьев или даже пресловутая тишина буквально полны опасности. Есть сцены, которые продолжаются не больше десяти минут, но когда их смотришь, кажется, не только сжимаешь подлокотники у кресла, но и стискиваешь зубы.

Забавно и то, что, режиссеры Коэны прибегают к методу умышленной жанровой неряшливости, выворачивая вестерн наизнанку и туго закручивая его на условные «бигуди» неонуара. Например, в каком вестерне видано, чтоб шериф бездействовал и выполнял функцию нарратора, а не протагониста? Не малую роль играет и внешне пародийный вид хладнокровного убийцы Чигура: смешная прическа, одутловатая рожа, кривая ухмылка, какой-то баллон, глушить размером в баночку «пепси» и прочие мелкие черты придают этому образу грандиозное величие. При этом никакого «хихи» во время просмотра, он страшен фантастически: принципиальный, загадочный, ужасающий – все вместе. Собственно, Коэны, сражаясь с формой, сталкивают несовместимые эстетики и добиваются настолько впечатляющего результата, насколько вообще впечатляюще может выглядеть убивающий воздухом психопат-убийца с прической доктора Курпатова.

В наибольшей степени стилистические перебои отразятся на завершающем получасе: погоня неожиданно оборвется, кейс с деньгами пропадут из поля видимости, рамки жанра триллера лопнут подобно мыльному пузырю, а история приобретет зловещий мизантропический оттенок и переместится в плоскость крушения надежд постаревшего во всех смыслах шерифа. В целом, не разбираясь в частностях, этот фильм о скором «Закате Америки» - о потере ориентиров, упадке ценностей и угасании, о том, что за окном 80-е, все тонет в дерьме и будет опускаться только глубже, о безжалостных убийцах, расползающихся по неодухотворенным техасским просторам и о том, что навсегда смылись понятия «честь», «достоинство», «кодекс», подменив это принципом «орел или решка, выбирай».

И, что самое ужасное, нет в этом никакой трагедии. «А потом я проснулся», - лишь говорит главный герой под занавес, и смотрит куда-то вдаль с грустью в глазах о том, что в этой стране для него нет больше места точь-в-точь, как в тех первых строчках стихотворения Йейтса «Плавание в Византию», откуда Кормак Маккарти (а после и Коэны) и взял название для своего романа. :

Здесь старым нет пристанища. Юнцы
В объятьях, соловьи в самозабвенье,
Лососи в горлах рек, в морях тунцы -
Бессмертной цепи гибнущие звенья -
Ликуют и возносят, как жрецы,
Хвалу зачатью, смерти и рожденью;
Захлестнутый их пылом слеп и глух
К тем монументам, что воздвигнул дух.