Кристоф Оноре без размаха и вполголоса рассуждает о том, что занимает человека в кризис второй половины жизни. Доступную психотерапию он облекает в последовательные глубокие монологи о сожалении, сомнительном выборе и уходящей молодости.
Кристофу Оноре, так много снимавшему о сексе, Франции и жизни богемы, наконец удалось создать нечто большее, чем просто фильм о французской богеме, занимающейся сексом, даже с учётом того, что при первом приближении зритель ничего сверх этого и не разглядит.
Оноре успешно борется с различными жанровыми клише и переворачивает канву истории про многочисленные измены одного из супругов. А дальше приходится жонглировать знакомыми приёмами французского интеллектуального кино: синефильские отсылки, высокоинтеллектуальные разговоры, едкие высмеивания пережитков старины глубокой, неприкрытый цинизм и разного рода любовные перипетии.
В «Волшебной ночи» Оноре спокоен, игрив и, может быть, чересчур упоен профессиональной стороной фильма. Иногда это самолюбование выводит из себя. Зато порой под этими снежинками этой ночью действительно возникает магия, возможная только в Париже.
Не зря новому фильму Кристофа Оноре дали второе имя «Одной волшебной ночью» (оригинальное название — «Комната 212»): то, с какой лёгкостью картина отбрасывает надоевшую повестку, похоже на волшебство. Это лёгкий, изящный, остроумный фильм оставляет всё лишнее за дверью: мы видим мир для двоих, какой бывает только во французском кино.
Оноре весь фильм строит на условностях. Героиня не уносится в фантастику из скучного быта, она в воображариуме живет с первого кадра, когда выпрыгивает из-за занавески в комнате любовника, чтобы устроить скандал и уйти, хлопнув дверью.
Классический мотив (не)предумышленного вуайеризма, от «Окна во двор» Хичкока до «Мы все окажемся в раю» Ива Робера, у Оноре обыгран через абсурдистскую традицию имени Бертрана Блие, которому даже объявлена специальная благодарность в титрах. Вселенная Оноре — театрально-музыкальная — здесь, помимо привычных уже реверансов старому Голливуду (это чуть ли не ремейк «Ужасной правды» Лео Маккэри), полна цитат из национальной культуры.
Одновременно это чуть не самая легкая работа Оноре. Никаких, по крайней мере, смертей или советских танков в Праге. Состоит она преимущественно из разговоров о любви и за жизнь, никуда не ведущих и абсолютно пустых, а также забавной сновиденческой белиберды. Белиберда, конечно, могла бы быть и позабавнее, поближе к чистому сюрреализму, а утомительных многословных диалогов могло быть и поменьше.
Святочные фантазии и диалоги с женским разумом в образе Шарля Азнавура, армия любовников и неоэмансипация, кофейные и постельные «ложечки» — ни одна минута экранного времени здесь не потрачена впустую.
Первое, что бросается в глаза, когда начинаешь смотреть новый фильм французского неоромантика Кристофа Оноре «Одной волшебной ночью» (оригинальное название «Комната 212») — с какой легкостью режиссер перетасовывает гендерные стереотипы, которые еще вчера казались всем вечными.
Оноре, похоже, сам призывает не слишком серьезно относиться ко всему происходящему этой ночью. Он словно ставит не фильм, а площадной фарс.
Соседствующие театральность и кинематографичность создают очень гармоничную историю, полную внутренней иронии в том числе в выборе актеров.
За фривольным ромкомом о тяготах семейной жизни и о том, «что думают женщины», прячется горькая сказка про то, что в браке никому не хорошо, отношения — это фарс, это десяток мужиков на одной кровати, это дурацкий мюзикл под песенки Барри Манилоу.
На 50 оттенков фемповестки у Оноре один ответ: в 2019-м пришло время женщине вести себя, как мужчине, то есть как скотине. И главный совет тут — никогда не извиняйся. Полигамия, адюльтер, ложь, афронт, тотальный эгоизм и полный пофигизм.
Традиционно Кристоф Оноре меланхолично размышляет о превратностях любви во всех ее проявлениях.
