Бергенди не просто помещает post mortem в кино, выросшее из post mortem, и оживляет экспрессионистские тени прошлого века. Его фильм — это фильм человека, живущего спустя 100 лет после экспрессионизма. Не обнаруживая изобретение кино внутри фильма, он объясняет устройство собственного — цветного, звукового и цифрового — как финальной точки этой двухвековой истории.
Густая пустота и близкое дыхание смерти — главное оружие режиссера. Ему не нужны ни скримеры, ни реки крови, чтобы у зрителя побежали мурашки по спине. Но при всей простоте «Пост Мортем» получился действительно мрачным, необычным и свежим.
Картина Бергенди пугающе рифмует испанку и пандемию (хотя снята еще до) и совмещает полярное — локальные пересуды с универсальным жанром, телесную трагедию с механическим аттракционом, поэзию жизни и омерзение смерти.
