На новогодних каникулах принято смотреть блокбастеры, заштампованные рождественские мелодрамы или анимационные фильмы. А сердце и разум просят чего-то светлого, ироничного, понятного. Поэтому новый фильм Вуди Аллена «Фестиваль Рифкина», который стартовал в России как раз 31 декабря, оказался как никогда кстати.
Здесь не будет снега, не тающего на волосах, и причесок, под этими лавинами не распадающихся. Не будет нематериального чуда и неожиданного вмешательства в судьбу, да и вообще не будет ничего такого, что мы привыкли видеть на экранах в первую неделю января. Будет много солнца, закатного золотистого света, моря и кино. Конечно, еще разговоров и рефлексий, но это можно было бы не выносить отдельным пунктом, когда мы говорим о Вуди Аллене. Законы жанра, так сказать.
Итак, средиземноморское побережье, Сан-Себастьян, престижный кинофестиваль и маленький человек посреди этого великолепия, который пытается разобраться, во-первых, изменяет ли ему жена, а во-вторых, если да, то насколько сильно его это волнует. Морт Рифкин – типичный нью-йоркский интеллектуал, еврей из Бронкса. Но кроме того, это еще и типичное альтер-эго режиссера: этот невротик и ипохондрик любит Нью-Йорк, кино, красивых женщин и видит сны, отсылающие его то к одному, то к другому великому европейскому режиссеру. Точнее оно было бы типичным, доверь он его исполнить какому-нибудь молодому (или относительно молодому) красавчику вроде Оуэна Уилсона, Джесси Айзенберга или даже Тимоти Шаламе. Но нет, на этот раз Аллен выбирает Уоллеса Шоуна, более близкого к себе по возрасту, типажу и даже телосложению. Этот герой вообще несколько нелеп, но благодаря фирменному авторскому почерку режиссера начинаешь испытывать к нему нежность. Она идет прямо вслед за некоторой неловкостью – первой зрительской эмоцией на его счет.
В общем, ничего нового Аллен нам вроде бы не предлагает. Но когда-нибудь его фильмография сложится в новую человеческую комедию или декамерон, который в своем мозаичном сюжете отразит проблемы и радости маленького человека в ХХ веке, ХХI и на их стыке. Потому что жизнь, конечно, складывается именно из вот таких мелких страстей, мещанского счастья, страхов и сумасбродных дерзновенных мечтаний о недосягаемой женщине, ну, и путешествий по слишком прекрасным городам. Видящий это скептический (но не сочащийся ядом) взгляд американского режиссера оказывается в итоге прямым наследником (но в значительно облегченной версии) русской классической литературы в ее понимании назначения человеческой жизни и роли искусства в осмыслении всего, связанного с ней. Недаром сам Аллен так часто поминает в своих фильмах Достоевского и Чехова.
Естественным противовесом балансу красоты (Сан-Себастьян) и самокопания (Рифкин) в фильме становится фигура молодого режиссера Филиппа (Луи Гаррель), который своим следующим фильмом собирается ни много ни мало помирить арабов и израильтян. Образ этот можно было бы назвать карикатурным, если бы не одно «но»: он настолько узнаваем в своей напускной небрежности и псевдоинтеллекуальности, что вполне возможно, Вуди наш Аллен подсмотрел его на бесконечной фестивальной «vanity fair», в водовороте которой прошла вся его киношная карьера.
На контрасте с двумя мужчинами, которые при всей внешней непохожести на самом деле «не столь различны меж собой», в фильме выведены два замечательных женских образа: Сью (Джина Гершон) и доктор Рохас (Елена Анайя). Если бы надо было охарактеризовать их обеих одним словом, то я бы выбрала модное нынче «витальность»: они действительно созданы из плоти, крови и страсти, в отличие от мужских образов, у которых «в голове опилки». Вуди Аллен продолжает оставаться режиссером, для которого с мужчинами уже все ясно (и скучно), а вот женское сознание таит в себе и сюрпризы, и вдохновение. Здесь, в «Фестивале Рифкина» он вступает в аллюзийную игру с Педро Альмадоваром, которая становится особенно очевидной благодаря работе с одной из любимых актрисой последнего (Анайя прославилась благодаря «Коже, в которой я живу»).
Но еще больше ударов в этой перепасовке достается от Вуди Аллена ему самому: достаточно просто сравнить эпизодический образ художник Пако из последнего фильма с Антонио (Хавьер Бардем) из «Вики, Кристина, Барселона». Если бы не эта беспощадная вудиаленновская самоирония, можно было бы продолжать высокомерно рассуждать о том, что ничего нового в его новом фильме нет. Но старый манхеттенский невротик лишил нас такой возможности, самым первым посмеявшись над собой.
Это классический Вуди Аллен. И это та классика, которую не только приятно, но и полезно смотреть.
Каждый найдёт для себя свой контекст: тут и сложности семейной жизни, несбывшихся мечт, проблемы поиска себя, красивые эпизоды шедевров европейского кино, сны Фрейда.
Для себя я рассмотрел то, о чем сейчас много думаю. О влиянии наших мыслей на нас самих и на нашу реальную жизнь. Мы постоянно и очень много думаем о себе, сами ругаем себя, сами не верим в себя, отказываем себе в чем-то, сомневаемся в себе, боимся себя, стесняемся перед другими и это все происходит в наших мыслях. Об этом, фух, Слава Богу, мало кто знает, да-да и это тоже наша МЫСЛЬ.
Но порой, загоняясь в этих мыслительных процессах, в реальной жизни мы действуем под давлением, в том числе негативных мыслей, которые сильно мешают наслаждаться реальной жизнью. Происходящую реальность мы постоянно оправдываем таким же мыслями.
В фильме показано, что проблемы в жизни Рифкина, в том числе, как раз из-за негативных мыслей о себе из-за неуверенности в себе. Он выбрал для себя определенную модель, которая не соответствует ему. Он ненадолго оживает, когда встречает любовь, его мысли перестраиваются и он начинает получать удовольствие от этих редких моментов, но он все равно упирается в стену своих внутренних рамок, которые сформированы в течение его долгой жизни.
Начинайте перестраивать свои мыслительные процессе раньше, будьте добрее к себе, помните, что Вы не Ваши мысли, Вы это гораздо больше! Чем раньше начнёте, тем больше сможете насладиться жизнью и сможете выходить за мыслительные рамки.
Самый красивый город на берегу солнечной Испании, романтическое настроение и престижный мировой кинофестиваль, сияющий кинозвездами – именно за этим тысячи людей ежегодно отправляются в Сан-Себастьян. Однако для одной супружеской пары магия кино оказывается реальной. Их затягивает в водоворот соблазнов и приключений, где жанры стремительно сменяют друг друга словно эмоции влюбленных.
Морт - писатель из Нью-Йорка, похожий на работника библиотеки и милый пожилой мужчина, который сопровождает свою жену Сью на кинофестивале в Испании. Он начитанный интеллектуал: когда-то вёл курсы по истории кино - говорит он личному психиатру в начале фильма. Жена знакомит его с молодым режиссёром Филиппом - общается и проводит с ним время, они не обращают внимания на Морта - и просто 'обводят вокруг пальца'. У него, напротив - начинаются дружеские отношения с доктором-девушкой, к которой он случайно зашёл проверить 'давление', и у которой постоянные 'скандалы' с мужем-художником. Здесь в Испании ему сняться сны (о том, что жена ушла к молодому любовнику, и даже о том, как его жена общается с его подругой-врачом) и приходят 'видения' из прошлого о семье. В Нью-Йорке он думал о книге, здесь его разум заняли разные сумбурные мысли, а его личная жизнь постепенно 'разваливается'.
«Фестиваль Рифкина» (англ. Rifkin’s Festival) — комедийный фильм и юбилейный 50-й фильм в режиссёрской карьере Вуди Аллена, написанный по всем знакомым штампам именитого автора. Постоянные составляющие 'оригинального стиля' 'живого классика Голливуда' на месте: монтажёр - Алиса Лепселтер, оператор - Витторио Стораро и даже традиционный шрифт титров. Уоллес Шоун в роли Морта - не играет, а проживает свою роль; Джина Гершон, Луи Гаррель (Мечтатели, Маленькие женщины, Офицер и шпион), Елена Анайя - у всех здесь тонкие, актёрские работы, которые традиционны для работы Аллена. Сценарии Аллена - за вроде простой темой - это всегда выверенные психологические образы и ситуации во главе с главным героем (будь это молодой человек в поисках неразделённой любви или пожилой мужчина который задумывается о своей жизни спустя годы) - который решает те или иные моральные проблемы, и которые как 'ком' сваливаются на него. Милая, скромная 'комедия положений' о герое, который, кажется с чем-то смирился и что-то понял на данном, жизненном этапе. Отдельный 'сюрприз' фильма - небольшое 'камео' лауреата 'Оскара' Кристофа Вальца в роли Смерти. 'Твоя жизнь не пуста - она бессмысленна!' - говорит Смерть - Морту, а он лишь многозначительно спрашивает совета у психолога в финале, ответа которого мы не услышим.
Фестивальные дни. Рецензия на фильм «ФЕСТИВАЛЬ РИФКИНА»
«Фестиваль Рифкина» – юбилейный 50-й фильм в режиссёрской карьере Вуди Аллена, написанный по всем знакомым штампам именитого автора. Здесь и классические любовные треугольники во главе конфликта, и типичный романтик-интеллектуал с ипохондрическим характером в центре истории, и разговоры о высоком, о бесконечной силе искусства, и так далее. Режиссёр не стал что-то изобретать, стараясь сделать свою юбилейную ленту какой-то особенной или же новаторской для самого себя. Напротив, «Рифкин» – классический алленовский ромком, снятый со всей любовью к кинематографу и к его отцам-новатором, изменившим кино раз и навсегда в разные периоды ХХ века. Однако порог вхождения в картину Аллена немного выше, чем заядлый зритель современного творчества режиссёра привык.
Основная особенность «Рифкина» заключается в том, что всё действо происходит в тёплой, вечно солнечной Испании во время кинофестиваля Сан-Себастьян, куда стягиваются все кинематографические сливки общества. Режиссёры, актёры, пресса, ностальгические селекции с фильмами Годара и не только – всё это играет где-то на фоне, пока профессор кинематографии Морт Рифкин (Уоллес Шоун) пытается уличить свою супругу Сью (Джина Гершон) в любовной интрижке с претенциозным, но очень успешным фестивальным режиссёром, снимающим антивоенное кино. Режиссёра зовут Филипп и его, кстати говоря, играет Луи Гаррель, чей отец, Филипп Гаррель, является одним из самых ярких французских режиссёров в истории кино (иронично).
Собственно, из подобных отсылок целиком и полностью состоит «Фестиваль Рифкина» Вуди Аллена – это его самый синефильский фильм со времён «Пурпурной розы Каира» 1985 года. Поскольку всё действо происходит на престижном кинофестивале, то и говорят герои Аллена преимущественно о кино и, как правило, о кино классическом. Здесь и там персонажи цитируют Жана-Люка Годара, обсуждают Орсона Уэллса и его визуальный киноязык, в то время как сам режиссёр реконструирует целые сцены из фильмографии Ингмара Бергмана, Федерико Феллини и даже Клода Лелуша. Все вышеперечисленные классики приходят к главному герою во снах, в которых Морт становится то героем «Гражданина Кейна» с детскими санями в руках, то попадает в финал «Седьмой печати», то становится самим Феллини из его «8 1/2 ».
И сделано это всё не просто ради фишки, а как неотъемлемая часть сюжета. Аллен не просто повторяет культовые сцены из не менее культовых фильмов, а полностью подражает методам съёмки, работе с монтажом и с актёрами, именно реконструируя классическое кино, а не эксплуатируя его. Если Рифкин попадает в мир Годара – значит это будет ручная камера, монохромное изображение и почти квадратный формат кадра. Если это Бергман – значит это будут крупные планы, жёсткий контраст по теням и отрешённый от людей человек в центре мизансцены. Если это Уэллс – зрителя ждут ракурсы снизу и широкий угол.
По своей сути, «Фестиваль Рифкина» – это один большой кинематографический мир, состоящий из сновидений. Вуди Аллен, словно подражая Стэнли Кубрику, играется на протяжении всего фильма с ярко-синими оттенками, бьющими из окон на полную катушку, контрастируя с жёлто-рыжими цветами Сан-Себастьяна. Аллену очень точно удалось передать дух любого крупного кинофестиваля, на котором собралось множество как талантливых, так и претенциозных авторов со всего мира. У каждого свой стиль, своя подача, своя манера рассказывать историю. И во всём этом многообразии рождается особое восприятие кино – оно перемешивается в голове, перекидывая друг на друга. Скорее всего, именно этот нарратив простому зрителю будет сложнее всего уловить, если он ни разу в жизни не устраивал недельный фестивальный марафон кино.
Зачастую в кино всё работает так, как и в жизни, поскольку о жизни многие режиссёры и снимают. Вуди Аллен вот уже 50-й свой фильм снял на эту тему и, по всей видимости, сворачивать с этого пути уже 85-летний режиссёр не планирует. Оно и к лучшему. Насколько бы типичное для себя кино Аллен не снимал – его всё равно приятно смотреть. Особенно на настолько тёплого, дружелюбного и гротескно кинематографического, коим режиссёр и предстаёт перед зрителем в «Фестивале Рифкина» – в ленте, про магию кино, находящего отклик в сердцах миллионов даже тогда, когда оно является пустышкой, политической агиткой или же банальным набором соплей какого-нибудь вычурного мальчика за камерой. Удивительно, как зачастую взгляд на одно и то же у всех работает по-разному.
Главное, помни про колоноскопию – ретроспектива Вуди Аллена на Вуди Аллена
«Фестиваль Рифкина» как будто завершает трилогию, в которой «Вики Кристина Барселона» и «Полночь в Париже». Везде – семейные пары. Рефлексирующий главный герой и энергичная земная жена. Отношения на грани, любовные четырехугольники. Душок курортного безрассудства.
И вот по убывающей. Герои «Вики Кристины Барселоны» молодые и сексуальные. Герои «Полночи в Париже» романтичные и рефлексирующие, еще свеженькие, влюбленные в жизнь. А герои «Фестиваля Рифкина» – как будто тлеющие. Жизнь бессмысленна, будем страдать, но вроде и так прикольно.
Если обычно в произведении сюжетная арка, тот тут сюжетный круг. Герои проходят определенный путь и возвращаются в исходную. Они хоть и сталкиваются с разными историями и даже рефлексируют, но толком ни к чему не приходят. Новый опыт не очень сильно влияет на их жизнь. Нет готовности к переменам. Там даже есть эпизод, где персонажи хотят выйти из комнаты, но у них не получается.
Персонажи какие-то старые. У них уставшие и смирившиеся души. Но и Вуди старый. И там, где есть старость и смирение, обычно еще есть мудрость и самоирония. И тут начинается классная часть моего отзыва.
Я как будто бы увидела это кино как ретроспективу Вуди Аллена на Вуди Аллена. Как будто бы фильм про него. И он глазами своего героя смотрит на великих в его профессии, осмысляет свой опыт, сравнивает себя с ними. По очереди примеряет костюмы разных великих авторов, которые одновременно вдохновляют его и парализуют своим величием?
Достаточно ли он классный, чтобы тоже (писать/снимать/любить – подставьте нужное)? Нужно ли было равняться на Феллини и Бергмана, стоили ли того неврозы и сомнения? Помогла ли ему высокая планка стать мастером? И стал ли он им? А если не стал, то какой вообще смысл во всем? Может, можно было не париться?
Радует, что в конце фильма главный герой все-таки приходит к мысли, что вроде как было прикольно. Даже если все бессмысленно, даже если он оказался разочарованием и неудачником, было прикольно. Не зря герои обсуждали мой любимый «Миф о Сизифе» Камю.
И эта мысль о том, что в общем-то было прикольно, ему помогает выдохнуть и даже какое-то будущее себе нафантазировать. Опоры какие-то в себе найти.
