Показывать пограничные состояния и тайные страхи режиссер умеет отлично — программные заявления выходят хуже. Социологический комментарий не заставит вас вздрогнуть — а это, в принципе, главное, ради чего смотрят триллеры, даже самые социально ангажированные.
«Мы» можно смотреть как несовершенное, но яркое и запоминающееся кино с уникальными образами, идеей и динамикой, которое точно не вылетит у вас из головы на следующий же день.
Благополучие и свобода одних имеет и оборотную сторону — страдания, боль и несвобода других. Тени — это тоже «мы», только другие — голодные и обездоленные, не способные изменить что-то в своей судьбе. И человечество должно воспринимать их как других, а не как чужих. В этом, видимо, и есть главный посыл фильма Джордана Пила.
Амбиции Пила простираются куда дальше упражнения — сколь угодно техничного — в жанре. Как только «Мы» выбирается за пределы дома Уилсонов, расширяется и пространство авторских идей: Пил явно стремится не только пугать и развлекать, но и озадачивать зрителя.
«Мы» — слишком гладкий, слишком вылизанный, слишком витиевато задуманный и старательно, с высунутым языком исполненный фильм, чтобы по-настоящему брать за живое. Но без сомнения, это все равно интересно. И как культурный феномен, и просто как упражнение в жанре
За два часа кино не раз вжимает в кресло, артисты вытворяют что-то невероятное, играя по две роли за раз, однако финал наверняка оставит чувство недоумения у тех, кому дела нет до Трампа и проблематики психоанализа.
«Мы» — смелый нырок на редкую по меркам любого жанра глубину, и психологические аспекты происходящего тут поминутно соседствуют с поколенческим или классовым.
«Мы» превращается в политическую декларацию в масштабах целой страны. Жанровая оболочка хоррора начинает трещать и лопаться от распирающих ее вторых и третьих смыслов, подтекстов, символов и отсылок.
Взяв за основу довольно древний и заезженный концепт наличия у героев злых двойников, Пил нашпиговал картину рассуждениями о дуальности и зеркальности, присутствующими почти во всех аспектах человеческой жизни. Как и в случае с любым другим выдающимся произведением, это подразумевает почти что бесконечное количество обнаруживающихся здесь трактовок и смыслов.
Автор не забывает свои наработки дебютной картины и в новом фильме совершенствуется: уже более смело и обширно дополняет их классическими элементами хоррора. Едкая сатира и крупные планы с плачущими глазами переплетаются с ловко выстроенной композицией и резкими сменами сцен и ракурсов.
Джордан Пил оставляет обширное пространство для трактовок, как и подобает настоящему мастеру. Ясное дело, «Мы» — это про нас, то есть про них, то есть про американцев. Но далее возможны варианты.
Пил не просто подчеркивает извечный интерес хоррора к многозначному социальному комментарию, но и детально его прорабатывает. Дернув за любую ниточку, зритель волен найти множество ответов, кто же такие «мы» (и кто, соответственно, «они»).
Тут тебе и атмосфера, и кровь, и операторские красоты, и динамичный экшен, и напряжение. И обязательный неожиданный сюжетный поворот в конце.
Даже так, со всеми своими шероховатостями и неровностями, «Мы» ступил туда, куда не каждый хоррор осмеливается. И ещё раз заверил нас, что жанр находится в правильных руках.
«Мы» — это скорее затянувшийся скетч, чем полноценный фильм. В нем множество неуместных шуток, которые не разряжают атмосферу (как пишут критики), а наоборот — разрушают ее. В картине не так много впечатляющих моментов, и каждый из них рушится из-за неуместного юмора.
Режиссер разыгрывает двухактную страшную сказку, практически не похожую на «Прочь». И, кажется, делает это очень хорошо.
Если эта картина что и доказывает по сотому разу, так это что стремление высказаться за всех и обо всем редко когда приводит к хорошему результату — однако именно этим и любят заниматься спешно провозглашенные вундеркинды. По крайне мере, бывшему юмористу Джордану Пилу «Оскар» выдать явно поторопились.
