Кино — искусство наглядное, и режиссер предлагает взглянуть на библейские сюжеты, актуализируя их. Чтобы мы сначала ужаснулись, а потом поразились тому, как Дух дышит, где хочет, и насколько неведомы пути, которыми люди идут к единственно возможному для каждого из них исходу.
Корейский режиссер слишком увлекся вынесением приговора грехам человеческим и не заметил, как стал попросту скучным брюзгой.
Талант драматурга спасает от избитости. Сюжет настолько неожиданно движется, что зрителю не до капризов. Ну и Ким — не Триер и не Тарантино. Он не обязан быть новым. У него нет «своей» публики, перед которой он в ответе. Имеет, в общем, право повторяться.
Ким Ки Дук заходит на территорию треша (и немного хоррора) и может показаться даже симпатичным в своей угрюмой мизантропии тем зрителям, которые настроены аналогично. Другими словами, там, где у Триера побеждает условное добро, Ким Ки Дук буквально «ставит этой планете ноль».
Ким Ки Дук, конечно, предается своему любимому занятию — изучает природу человеческой жестокости. Хотя, пожалуй, ответ на этот вопрос мастер кровавого эпатажа вполне внятно сформулировал еще в фильме «Весна, лето, осень, зима и снова весна» (2003).
