Если вам нравится Николас Кейдж (особенно если вы получали удовольствие от «Мэнди»), азиатская культура и эстетичный визуальный ряд (картинка в фильме, действительно, красивая — одна только игра с цветом разных миров чего стоит), то «Узники страны призраков» достойны вашего внимания.
Фильм кажется сумбурным, но когда проходит недоумение, подтексты считываются довольно легко, так что оставим это вам.
Максимально извращённый «Побег из Нью-Йорка» в стилистике самурайского вестерна и мусорного трэша оказывается не более, чем стандартной формой заработка для давно плывущего на своей волне актёра и типичной формой самовыражения для потерявшего бойкость режиссёра.
На бумаге «Узники страны призраков» выглядят интересным проектом. Но на деле это слишком странный продукт, который понравится только самым заядлым фанатам Кейджа. У других он вызовет лишь недоумение.
Сион Соно — мастер такого нишевого кинематографа, которое вгрызается в самый позвоночник жанра, но в то же время — существует где-то сбоку от его мейнстримных или функциональных проявлений.
Фильм коротнуло, и он сломался.
Это умеренно эксцентричная картина — настолько, чтобы именно с «Узников» иной зритель мог начать свое знакомство с мирами Соно. И сложно представить для функции проводника по Стране призраков актера лучше, чем Николас Кейдж.
Такое ощущение, что уже после первого «мотора» создатели забыли о том, что снимают трэш и решили сделать все с максимально серьезной миной. А серьезная мина выглядит не слишком-то уместно, когда у тебя к каждому из яичек прикреплено по маленькой бомбе.
За формой B-movie и ультранасилием, свойственным фильмографии японского режиссера, скрывается мощный философский и антивоенный посыл, обращенный к аудитории всех возрастов.
В отличие от зрителей, которым только и остаётся что принять правила и смотреть разинув рты, Николас способен принять правила и сделать поехавший мир ещё более поехавшим.
Пока, после первого просмотра, кажется, что «Узники Страны призраков» — это очень удачно маскирующийся под b-movie фильм о преодолении национальной психотравмы атомных бомбардировок, о чувстве вины, о взаимопроникновении западных и восточных культур, о соотношении воображаемого с реальным; продолжать можно бесконечно.
Уже по завязке можно высчитать примерный градус безумия этого шедевра. Но самое интересное режиссер спрятал дальше.
