Дилогия по мотивам фэнтези-бестселлера Сергея Лукьяненко стала настоящей бомбой, взорвавшей российский прокат и радикально изменившей мнение о российском мейнстриме за границей. И, разумеется, ее первый фильм вошел в наш топ «100 великих фильмов XXI века». О том, как Тимур Бекмамбетов сделал свой самый длинный рекламный ролик из не понравившейся ему книги, рассказывает Лидия Маслова.
Лидия Маслова
Кинокритик
Иное кино
«8 июля 2004 года российское кино стало иным», — можно прочитать на официальном сайте www.dozorfilm.ru, не только напоминающем нам о массированной атаке «Ночного дозора» одновременно на все экраны страны, но и обыгрывающем ключевое для мифологии фильма понятие «Иной». Его придумал писатель-фантаст Сергей Лукьяненко для обозначения персонажей, наделенных сверхспособностями и умеющих существовать в разных слоях реальности. Противоборству между Темными и Светлыми Иными посвящена трилогия Лукьяненко («Ночной дозор», «Дневной дозор» и «Сумеречный дозор»), первая часть которой вышла в 1998 году.
Как признавался продюсер Константин Эрнст, он и сам не понимал, что заставило его взяться за книги Лукьяненко: «…я не являюсь поклонником русского фэнтези, как, впрочем, и Анатолий Максимов, и Тимур Бекмамбетов. Мы явно взрослее основных потребителей этого жанра и свои предрассудки по отношению к нему, личное пренебрежение даже не старались преодолеть». Идея скрестить городское фэнтези с режиссером-рекламщиком Тимуром Бекмамбетовым поначалу не вдохновила последнего. Бекмамбетов испугался, что ему предлагают экранизировать какой-то треш: «Моя реакция на книгу была такой же, как и у критиков на наш фильм. У Лукьяненко отсутствует самоконтроль, его несет, и то, что выходит из-под его пера, где-то на грани между графоманством и гениальностью. Когда я понял, что созданный писателем мир любопытен, мне захотелось перенести его на экран».
Сначала «Дозор» планировался как четырехсерийный фильм для Первого канала. Но когда режиссер показал первую отснятую сцену — ту, где автобус врезается в главного антигероя, начальника Темных Иных Завулона, — Эрнсту показалось, что получившаяся картинка слишком эффектна для телевизора, поэтому имеет смысл попробовать сделать настоящий фильм на кинопленке. Любопытно, что эта сцена была сделана без всякой компьютерной графики и спецэффектов, как рассказывал впоследствии Сергей Лукьяненко: «А всего-то вкопали в землю железный столб, надели на него манекен в одежде Завулона и потом разогнали списанный троллейбус». По свидетельству Лукьяненко, фильм выглядит гораздо дороже, чем на самом деле является, и, хотя к работе были привлечены ведущие мастера компьютерной графики, многое в нем сделано «на коленке за три копейки», а выглядит так, будто нарисовано в 3D.
Реклама рекламы
В начале нулевых идея русского блокбастера голливудского покроя выглядела смелой авантюрой, поскольку местный кинопродукт спросом не пользовался: последним отечественным фильмом, который собрал в прокате больше 1 млн долларов, был вышедший в 2000-м «Брат 2», после чего ни одна российская картина долго не попадала в десятку прокатных лидеров. Довольно рискованной представлялась идея Эрнста напечатать 300 копий фильма в то время, когда осторожные дистрибьюторы делали прогнозы, что сработает в лучшем случае 70. Тем не менее риск оправдал себя: в итоге два фильма — «Ночной дозор» и «Дневной дозор», последовавший в 2006-м — обошлись в 4,2 млн долларов, а собрали более 38 млн долларов (учитывая американский прокат, права на который купила компания 20th Century Fox).
Разумеется, свою роль в успехе фильма сыграли рекламные возможности Первого канала. Небывало агрессивная раскрутка «Дозора» в самых разнообразных формах (массированная наружка, чуть ли не ежеминутные тизеры и трейлеры по телевидению, разнообразный мерч) запомнилась даже тем, кто в кино идти в принципе не собирался, и редкий житель России летом 2004-го не получил зомбирующее СМС с требованием немедленно отправиться на «Ночной дозор». Более того, обильный продакт-плейсмент в самом фильме авторы «Дозора» превратили в отдельный комический аттракцион, обыграв его сюжетно и в диалогах. «Вот ты Светлый, Антон, а пиво пьешь темное», — укоризненно говорит главному герою начальник Ночного дозора Гесер во втором фильме. А в первом отвалившийся от обшивки самолета болт падает в вентиляционную шахту и, распугав полчища тараканов, ныряет в чашку с растворимым кофе, который мешает ложечкой героиня. Это безобидное помешивание рекламного напитка в красной чашке с логотипом, на самом деле, усугубляет вращение «воронки проклятия», закручивающейся над головой Светланы и грозящей гибелью самолету с туристами из Анталии.
Один из главных упреков в адрес «Ночного дозора» — в сущности, это не более чем нарезка красивых рекламных кадров, таких же как в цикле роликов «Всемирная история. Банк „Империал“», снятых Бекмамбетовым в 1990-е. Действительно, в клипе про Ивана Грозного можно увидеть почти такие же, как в «Дозоре», черные стаи ворон, грозной тучей заслоняющие золотые церковные купола, а воины в средневековых латах, появляющиеся в прологе «Ночного дозора», неотличимы от таких же в истории с императором Конрадом III. Да и будущий Завулон — Виктор Вержбицкий, однокурсник Бекмамбетова по Ташкентскому театрально-художественному институту — сыграл в «империальных» роликах Александра Македонского, Людовика XIV и Николая I. Тогда Бекмамбетов показал, что сугубо утилитарную задачу можно сочетать с занимательным контентом и что бывает такая реклама, которая останавливает зрительскую руку с пультом, уже нацелившуюся переключить канал. Неизвестно, много ли граждан понесли свои денежки в банк «Империал», но использовавших фразу обиженного Суворова «До первой звезды нельзя, ждем-с» или «Случилось страшное» из ролика про Нерона встречалось тогда немало.
Впрочем, продюсеры «Ночного дозора» никогда и не скрывали, что их продукт имеет такую же рекламную природу. «Структурно „Ночной дозор“ не отличается от рекламы Procter & Gamble или Head & Sholders. Принцип один», — заявил Константин Эрнст вскоре после небывалых кассовых успехов «Ночного дозора» на организованном редакцией «Искусства кино» круглом столе с участием ведущих мыслителей журнала.
Голливуд на коленке
Тогда же Эрнст упомянул и другой идеологический краеугольный камень проекта, сославшись на исследователя мифологии Джозефа Кэмпбелла. На основе его фундаментального труда «Тысячеликий герой», вдохновившего Джорджа Лукаса на «Звездные войны», был создан популярнейший в Голливуде must-read для будущих сценаристов — «Путешествие писателя» Кристофера Воглера (кстати, предисловие к его русскому изданию написал Александр Талал, один из авторов сценария «Дневного дозора»). Архетипические кэмпбелловско-воглеровские этапы приключений, необходимые мифологически-кинематографическому герою, можно обнаружить и в «Дозоре», так что трудно упрекнуть авторов в плохом знании голливудской матчасти и автоматическом копировании той или иной заокеанской атрибутики вроде световых мечей из «Звездных войн».
Другое дело, что материально-техническая база у создателей первого российского блокбастера была гораздо скромнее. За такие деньги у нас разве что артхаус можно снять — примерно так удивленно прокомментировала бюджет «Ночного дозора» газета The New York Times, сделавшая комплимент фильму, который «сочетает высокие технологии „Блэйда“ со зловещей атмосферой „Парка Горького“ — триллера, снятого в 1983 году, действие которого также происходит в Москве». В этом-то мрачном обаянии неказистых московских локаций как раз и заключается национальная своеобычность, местный колорит «Ночного дозора», который Эрнст определил так: «Американское кино свои подчас не менее дерьмовые, чем наши, спальные районы Лос-Анджелеса ухитряется навязывать как высокоэстетические объекты. Почему же нам не сделать то же самое? Огромное достоинство Тимура как режиссера и как художника (по своей первой профессии он именно художник), что он взял и эстетизировал грязный московский подъезд».
Понимать надо
Правда, далеко не всем рецензентам степень эстетизации показалась достаточной. «Объевшись за эти годы заокеанских гамбургеров с киноконвейера в Лос-Анджелесе, захотелось чего-нибудь типа свиной крови и водочки с утра пораньше, чтобы потом выблевать у подземного перехода в присутствии растерявшихся милиционеров», — сетовал на невзыскательность массовой аудитории киновед Сергей Кудрявцев, предъявивший, кроме общей брезгливости, и конкретную претензию: «…большинство фанатов российского писателя, работающего в жанре современного фэнтези, были разочарованы из-за невнятного и неубедительного воспроизведения на экране одного из ключевых образов первоисточника — Сумрака, где пребывают Иные». Это не совсем справедливо. Визуализировать систему разных уровней Сумрака на экране и правда сложнее, чем описать ее на бумаге. И все же авторы фильма придумали простой и эффективный способ наглядно разграничить разные слои реальности: помимо того что «краски мира становятся тусклее», как и написано в книге, на первом уровне маркером перехода являются назойливо жужжащие перед лицом героев мухи, на втором — пищащие комары.
Много споров велось о том, можно ли понять происходящее на экране, не прочитав предварительно литературный первоисточник. Думается, ответ зависит от индивидуальных когнитивных способностей и воображения, позволяющего домыслить недостающие звенья в цепочке показанных на экране событий. Для этого, наверное, нужна повышенная наблюдательность, как и для того, чтобы успеть заметить, что одну из стен в квартире Антона Городецкого, в остальном невзрачной и обшарпанной, украшает гигантская репродукция рембрандтовского «Ночного дозора». Но для тех, кто мог потерять нить повествования, в фильме предусмотрено юмористическое финальное разъяснение, summary, раскладывающее всё по полочкам: на титрах группа Uma2rman исполняет рэп на слова Лукьяненко, кратко пересказывая содержание («Жил-был на свете Антон Городецкий, бросила жена, он грустил не по-детски…»), формулируя основной конфликт («И треснул мир напополам, дымит разлом, и льется кровь — идет война добра со злом»), а в конце заманивая на сиквел: «И как с этим справится наш герой? Все на просмотр картины второй!»
Что касается самого Сергея Лукьяненко, участвовавшего в работе над сценариями обоих «Дозоров», он удостоверил, что, несмотря на сюжетные переделки, в фильме верно передан дух и месседж романа, объясняющего, почему на сторону зла встать проще и приятнее: «Зло сильнее по своей природе. Зло деструктивно. Оно разрушает куда легче, чем добро созидает». В фильме эту идею переписали в более поэтическом, сказочном ключе: «Великий Иной выберет тьму, потому что легче погасить в себе свет, чем рассеять тьму вокруг». А в итоге находчиво избавили героя от мучительного выбора, разрешив ему вообще остаться человеком и решать вопросы «по-человечески» — должно быть, к зависти Сергея Лукьяненко, который долгие годы не может избавиться от полюбившегося читателям Антона Городецкого, как Конан Дойл от Шерлока Холмса.
Смотрите «Ночной дозор» на Кинопоиске в Плюсе
Фото: Bazelevs Production / Channel One Russia / TABBAK / Album / Legion-Media, United Archives / Legion-Media
