Из мальчика-мечты и объекта завистливых насмешек он превратился в одного из наиболее перспективных актеров авторского кино. Вспоминаем историю актера и его путь от вампирской франшизы до «Высшего общества».
Нестрогий юноша
Каким и когда он появился на экране? В восемнадцать, голубоглазым блондином с мощным подбородком, бургундским королем из рода Нибелунгов. Это был немецкий телефильм Ули Эделя, некогда известного по «Я Кристина», драме о подростках и героине. Влюбленный со школы в театр, переполненный актерским энтузиазмом Паттинсон был готов и на второплановую сериальную роль вдалеке от дома. Хотел он этого или нет, в своем дебюте актер выступил в сумрачном амплуа романтического героя, несущего на себе печать обреченности — к нему он будет возвращаться регулярно.
«Кольцо Нибелунгов»Затем был еще вырезанный эпизод в экранизации «Ярмарки тщеславия» Теккерея, где Паттинсон изображал сына Бекки Шарп (Риз Уизерспун). Через семь лет они сыграют любовников.
От английской классики к английской литературе для самых маленьких: Паттинсон попадает в фильм о Гарри Поттере на роль Седрика Диггори — талантливого, романтичного, прекрасного юноши, трагически погибшего от рук Темного Лорда. Роль сама по себе не гарантировала какой-то особой карьеры и славы. Паттинсону было уже почти двадцать, он не успел побыть ребенком-суперзвездой. Но даром работа не прошла, хотя главного события в карьере пришлось ждать еще пару лет. Фанаты «Поттера», а вскоре и критики заметили Роберта.
«Гарри Поттер и Кубок огня»Может быть, тут сработала не только внешность или личная сила присутствия, но и фон, на котором он выступил — сам Гарри Поттер. Протагонисту волшебной саги Седрик Диггори казался кем-то вроде лучшей и старшей версии его самого. Так и Паттинсон оказался удачливее Рэдклиффа. Параллели в их карьерах вскоре стали очевидными. Рэдклифф был младше, но раньше вкусил все плоды славы, раньше ушел в независимое кино, чтобы избавиться от приросшей маски персонажа. Все это было и есть по-своему интересно, но более-менее неудачно (подробнее читайте здесь). Паттинсон же, не успела утихнуть молва о «Сумерках», начал сниматься у великих.
«Гарри Поттер и Кубок огня»Но обо всем по порядку.
О «Сумерках» сложно говорить непредвзято (поэтому лучше посмотреть наше видеоэссе о первом фильме). Для одних это скучный и слюнявый подростковый ширпотреб, для других — безотказная при всей сюжетной простоте формула, эликсир молодости, воспоминание о первом чувстве. Как бы то ни было, это не совсем американский сюжет — тень старосветского романтизма, упавшая на американский городок. Закономерно, что вампира тут играет англичанин. В конце концов, именно английская литература и подарила нам этого героя («Вампир» Джона Полидори был опубликован в 1819-м, автор «Дракулы» Брэм Стокер тоже был британским подданным). Чайльд-Гарольд в куртке, одолженной у Джеймса Дина, оправдал все, что можно оправдать в пятисерийной жвачке. Паттинсон подошел к делу вполне серьезно: сочинял и исполнял для фильма песни (актер музыкален), а еще закрутил роман с партнершей Кристин Стюарт. Готическая сказка проросла в жизнь и не хотела заканчиваться (но все же закончилась, конечно).
Покрой французский
За четыре года, пока длится серия «Сумерек», Паттинсон не теряет времени даром. Его узнают, и он использует это, соглашаясь на самые странные проекты. Например, сумбурный фильм о романе Сальвадора Дали с Гарсиа Лоркой «Отголоски прошлого». Паттинсон выступил талантливо, сыграв эволюцию художника от застенчивого Пьеро до играющего в безумие гедониста. В том же 2008-м — еще один малоизвестный инди-фильм, «Переходный возраст». Тут Паттинсон — совсем другой человек, угловатый увалень, пришелец из 60-х в нулевые, в дубленке и с гитарой. Наконец, этот промежуточный период был отмечен слезовыжималкой «Помни меня», где мелодрама о любви разделенных тинейджеров переходила в драму 11 сентября, и герой Паттинсона, простой американский парень, связывал одно с другим.
«Помни меня»В общем, ясно, что Паттинсона интересует роль, а не фильм. Стратегия, работающая на длинной дистанции. Актера берет на главную роль Фрэнсис Лоуренс, который между «Я — легенда» и «Голодными играми» в 2011-м ставит картину «Воды слонам!» о бродячем цирке времен Великой депрессии (видимо, для собственного удовольствия). Здесь как раз в главной женской роли Риз Уизерспун, а соперник и отцовская фигура героя Паттинсона — Кристоф Вальц. Паттинсон оттачивает образ: честный и чистый молодой человек, спаситель животных и заступник обиженных, почти святой.
«Воды слонам!»Кто же такой Паттинсон — американский герой, английский остряк, романтический Нибелунг? Ни то, ни другое, ни третье. Несмотря на фильмографию, в своих личных предпочтениях актер далек от англосаксонского байронизма — он франкофил. Кто еще на вопрос о любимом фильме про любовь будет вспоминать такие изыски, как «Имя: Кармен» Годара? Актерский идеал Паттинсона — Марлон Брандо, с которым, как можно с ужасом заметить, у него появляется и внешнее сходство (тяжелые веки, капризный рот).
Критики задавались вопросом: действительно ли он так хорош или просто внешность и слава позволяют актеру вести себя, как захочется? Паттинсону прощали насмешки над вопящими фанатками «Сумерек», во время пресс-конференций он может отмалчиваться, смеяться и обливаться минералкой. Если воспользоваться старым противопоставлением англосаксонской и романской культур, Паттинсон избрал не британские манеры как правила поведения и способ существования, а французский стиль, игру масок, за которыми остается неуловимой внутренняя суть.
Вот и подвернулась идеальная роль — Жорж Дюруа в новой экранизации «Милого друга» Мопассана. Фильм ставили два англичанина, а продюсером был итальянец Уберто Пазолини (не родственник Пьера Пазолини, зато племянник Лукино Висконти). Этот аристократический интернационал снял очень правдивое кино, где политические, эротические или гендерные мотивы не затмевают основную линию — стремление к власти и достижение господства через социальный хакинг. Нищий офицерик приезжает в Париж начала Прекрасной эпохи и соблазняет влиятельных женщин. Персонаж, сыгранный Паттинсоном здесь, — разросшаяся пустота, преуспевший за счет чувств и судеб других людей выскочка. Застенчивая и озорная улыбка юного мечтателя вначале фильма и несфокусированный пустой взгляд молодого прощелыги странным образом принадлежат одной личности и одному актеру.
Вдали от Голливуда
В том же удачном для Паттинсона 2012-м заканчиваются наконец «Сумерки» и выходит фильм Дэвида Кроненберга «Космополис» — экранизация романа Дона ДеЛилло о деградирующем капиталистическом мире недалекого будущего. Мы проезжаем через город-антиутопию (Торонто, загримированный под Нью-Йорк) в капсуле безразмерного лимузина, где на последнем сиденье застыл отрешенный Паттинсон в образе развращенного миллионера, сделавшего состояние из воздуха.
Он снова воплощенная пустота в человеческом облике, можно даже считать антигероя «Космополиса» мопассановским Жоржем Дюруа сотню лет спустя. Ушлый разночинец, переживший аристократов и магнатов Прекрасной эпохи, вечный нувориш, присвоивший внешние атрибуты богатства и власти, но лишенный содержания. Говорящая деталь: фильм был снят на деньги французского миллиардера, узнавшего себя в герое. У Кроненберга этот мистер Спрутс стремится к смерти, которая только и пробуждает в нем чувства. Смерть приходит в отголосках прошлого, воспоминаниях об отце (словно это его призрак всю дорогу заставляет Паттинсона держать путь в занюханную парикмахерскую на окраине), фигуре бывшего коллеги. Смерть растет внутри, в простате стерильного человека (у героя подозревают рак). Вампир Каллен был вечно живым, человек-капиталист — вечно мертвый, но бесстрастное лицо Паттинсона, как театральная маска, применима к тому и другому.
«Космополис»Так стало очевидно, что Паттинсон — идеальный актер взрослого авторского кино. Тот же Кроненберг вскоре берет его на следующую, правда, небольшую роль. Это водитель лимузина в «Звездной карте» — Паттинсон пересаживается с заднего сиденья за руль. Он вновь переползает назад, чтобы заняться сексом со стареющей звездой Голливуда, но после процесса его пинком возвращают на место. Ничего, на небе много других звезд. Чувствуется, что и Паттинсон сторонится большого Голливуда. Если не считать вампирской саги, превратившейся в самопародию, он до поры предпочитает маленькие работы дебютантов и аутсайдеров, европейских, канадских, австралийских режиссеров.
«Звездная карта»Классическим американским артистом Паттинсону уже не стать, и он не стремится. Его метод другой: актер «не верит в архетипы», не стремится выйти на характерных чертах и жестах; чем больше неоднозначности в образе, в изображении, даже если они смущают зрителя, тем лучше он себя ощущает. Паттинсон рассуждает: время вечных кинозвезд, непоколебимых, как ДиКаприо или Уолберг, давно прошло; сегодня ты в небесах, а завтра исчезаешь с кинокарты. Спасение и свобода здесь лишь в постоянном изменении, перетекании, в свободе стиля, чтобы мир экрана не смог тебя поймать.
Таков — неуловим, — к примеру, персонаж Паттинсона в «Ровере» австралийского режиссера с французским именем Дэвида Мишо. Младший брат, неудачник и почти дурачок, подстреленный во время разборок в постапокалиптической пустыне и вернувшийся из мертвых не то ради искупления, не то ради мести. Это совсем другой Паттинсон: вместо игривой или соблазнительной улыбки — дрожащий от немой обиды рот, вместо уверенной легкой походки — ковыляние сломанной куклы.
«Ровер»Затем были и «мужественные» роли (стоит отметить, что борода шла Паттинсону больше, чем Рэдклиффу). Один из покорителей джунглей в «Затерянном городе Z» Джеймса Грэя, а также англичанин из англичан, сэр Лоуренс Аравийский в «Королеве пустыни» Вернера Херцога — джентльмен на карнавале жизни, легко меняющий военную форму на арабский бурнус. В середине 2010-х годов мало кто заметил фильм Антона Корбейна «Лайф», где Паттинсон играл роль фотографа, друга Джеймса Дина (интересно, что не самого Дина, с которым Паттинсона порой сравнивают).
В пустоту
От известных режиссеров снова к амбициозным новичкам: Паттинсон играет сразу двух человек в дебюте Брэйди Корбета «Детство лидера» (вольная интерпретация рассказа Сартра), в смутившем многих фильме, все же хорошо принятом в Венеции. Одна роль (стоит отметить иронию) — американец во Франции конца Первой мировой. Победитель на чужом континенте готовит Версальский договор, фактически предрекающий войну вторую. На фоне этих событий формируется личность американского мальчика во Франции, который вырастет в великого диктатора. Последнего также играет Паттинсон, который на сей раз покидает сиденье своего черного автомобиля, чтобы раствориться в обезумевшей толпе — бессловесная фигура зла, ни на кого особо не похожий, но узнаваемый образ идола ХХ века.
«Детство лидера»В 2017-м заговорили о лучшей роли актера — главном герое независимого малобюджетного фильма братьев Сэфди «Хорошее время». Бог знает кто, мелкий преступник или отважный романтик, хочет избавить своего умственно отсталого брата от существования в психиатрической клинике и ведет его грабить банк. Тарантиновская схема стремительной криминальной драмы ломается: ограбление идет не так, денег не хватает, глупые случайности портят планы, дорогая наркота бездарно разливается по асфальту. В конце концов герой спасает вместо своего брата чужого человека. О брат, где же ты?
«Хорошее время»Персонаж Паттинсона рожден под знаком неудачи. Словно в попытках обмануть судьбу он переодевается и красит волосы, меняя личину, грабит, калечит, совращает школьницу, но все зря. Вновь на заднем сиденье, только уже за решеткой, он глядит в никуда. Крутой и обреченный, в чем-то впрямь как Джеймс Дин.
«Высшее общество»Сейчас в прокат выходит новый пример «французского» фильма с Паттинсоном — «Высшее общество», космическая притча Клер Дени о каторжнике-астронавте, после гибели команды обреченном на вечное заключение в далеком космосе в окрестностях черной дыры, своеобразный «Анти-Солярис» или «Недокосмическая одиссея». Обритый, задумчивый, как роденовский мыслитель (на самом деле секрет этих величественных взглядов и жестов — лошадиные дозы успокоительного, подмешанного в питьевую воду на корабле), Паттинсон вглядывается в еще более ужасную, чем современный город, пустоту Вселенной. Можно подумать, что он сжился с амплуа немногословного байронического изгоя, но нет, актер, как и его герой, просто ждет момента для нового, еще более дерзкого эксперимента.
